распихали в камеры. А остальных загнали в здание строящейся свинофермы, выставили охрану.
– Для вас, ментов, – что цыган, что свинья! – орала пожилая цыганка. – Я Хрущеву напишу! Он цыган уважает!
Да уж, как уважает Хрущев цыган, были наслышаны многие. Его «уважение» им давно икается Указом 1954 года о борьбе с их вольницей.
Узнав об этом событии, Васин выехал на место, переговорить с неистовым народцем. Его интересовал один вопрос – не возникал ли здесь Копач, не знает ли кто его. А для этого нужно развести цыган на разговор. Болтать-то они горазды. Но вот что-то конкретное из них выудить – тут надо сильно постараться.
– Пять детей, говоришь, – задумчиво произнес Васин, разглядывая буйную цыганку.
– Пять, – с вызовом воскликнула цыганка.
– Пять детей. Пять лет без матери. Меньше за хулиганство и сопротивление милиции не получишь. Такая вот забавная арифметика.
– Вот еще, – презрительно фыркнула цыганка, но глаза ее испуганно забегали.
– Увидишь. И очень скоро. Единственный способ снискать снисхождение – быть с нами покладистой.
– Ха, не лечи леченую.
– Ну, как знаешь, – Васин начал приподниматься. – Разговор закончен…
– Чего хочешь-то? – уже спокойнее спросила цыганка.
– Это другое дело. – Васин открыл портфель и вытащил фотороботы архаровцев. – Твои сородичи. Кого из них видела?
Цыганка равнодушно посмотрела на изображения.
– Да не. Нам своих мужиков хватает. Вон, Зара своего топором зарубила. Так тут же к ней новый мужик прилип.
Васин нахмурился. Вот и думай – правду говорит или издевается.
Цыганка продолжила:
– Мы своим табором кочуем. Никто к нам не прибивался.
У Васина почему-то возникла твердая уверенность, что она не врет. Задав ей еще несколько вопросов и получив более-менее откровенные ответы, оперативник подытожил:
– Ладно. Попрошу ребят, чтобы тебя не слишком обижали.
Переговорил он еще с некоторыми представителями табора. Все без толку. Похоже, Копач к ним никакого отношения не имел. Вычеркиваем еще один пункт. Сколько этих пунктов уже было.
Васин взялся за дело с молодецким задором. Мотался с утра до вечера по городу. По цыганским поселкам. Агентуры там практически не было, но у местных оперативников и участковых возникли с цыганами определенные отношения, которые позволяли задавать вопросы. Главное – нащупать след Копача.
Кроме того, лейтенант старался переговорить практически со всеми цыганами, задержанными милицией и доставленными в отделы. Даже в местную колонию заглянул. Там томился цыганский барон. В прошлом году он сопровождал табун своих «рабочих лошадок» – цыганок с детьми. Нескольких замели за кражу. И барон с остальным табором заявился в милицию их вызволять. Пошумели знатно. До стрельбы дошло. А потом и до народного суда.
Разговоры, разговоры… Большинство – вот на такой же истерической нотке, как с этой