восприятием.
Точно, просто злит. Именно поэтому злиться нельзя, я максимально смягчил тон и даже выдавил улыбку:
– Понимаете ли, Лика, это просто традиция. Настоящие мужчины с испокон веков охотились на мамонтов, а мне повезло – у меня нашелся свой персональный. Но о нем мне говорить давно надоело, я только про вас. Цените себя больше фальшивых слов подобных ублюдков. Хотя бы так, как ценю вас я. Вы – замечательный секретарь, Лика, и я точно не позволю, чтобы всякая шваль вас лапала. Не можете сами выставить эту границу, тогда и сделке конец. Из чистого уважения к собственной помощнице.
– Вы меня еще хлоркой обработайте! – непонятно на что разозлилась она, хотя я успел ее минимум дважды похвалить от всего сердца.
– И обработаю! – я снова перенял ее нервную интонацию, чтобы не отставать. – У меня вообще в пятницу возникло желание затащить вас к себе и отмыть от прикосновений этого мерзавца!
Она вдруг склонила голову и заговорила устало, как будто этот разговор ее порядком утомил:
– Не сходите с ума, Артур Андреевич. Я не ваша машина или личный ноутбук, а просто секретарь, который теперь не видит в дополнительных обязанностях ничего ужасного. С меня точно не убудет еще пару раз встретиться с Данилой Мамонтовым. Вам ведь нужен был результат? Как вы узнаете, участвует ли он в торгах на благоустройство, если я прямо у него об этом не спрошу?
Мне нужен был результат и только он. Но я ведь не думал, что так остро восприму ситуацию. Зачем она про машину и ноутбук вклинила? Неужели тоже в моих словах расслышала легкое чувство собственности, как к неодушевленному предмету? И пусть оно действительно имеется, но зря я себя выдаю. Я проглотил комок воздуха, застрявший в горле, заставил себя кивнуть в качестве согласия на ее последний вопрос, развернуться и уйти. И верно, чего я так взъелся? Если ей самой все равно, так пусть продолжает – и добудет мне что-нибудь важное. Мне-то какое дело, что Мамонтовский язык уже в ней побывал? Что он своими гигантскими клешнями ее хватал? Она же на самом деле не моя машина – вот в том случае я впал бы в бешенство. А сейчас мне только радоваться можно, что я нашел самого преданного секретаря, который любую брезгливость ради меня в сторону может отодвинуть.
Я спрашивал ежедневно, а иногда и по несколько раз в день, но Мамонтов ей не звонил. Это немного успокаивало – черт с ними, с результатами. Но логика подсказывала, что гад атакует ближе к выходным. Вряд ли он вообще решил потеряться, у нее ж такие глазища. Хотя урод обладает настолько дурным вкусом, что даже ее глазища мог не рассмотреть.
После проверки склада я свернул в общий туалет, чтобы помыть руки. Не стал тратить время на дорогу до своего кабинета, где у меня водилась отдельная ванная комната, решив сразу заглянуть к дизайнерам. А руки, как известно, лучше лишний раз помыть, чем лишний раз не помыть. Изменив своим привычкам, я стал случайным свидетелем офисных сплетен.
За тонкой стеной в курилке болтали несколько женщин. Расслышав свое имя, я замер и заинтересованно подошел