дал очередь по наступающим.
Замер на ступеньке, чтобы посмотреть, в кого он стреляет. Оказалось, что зомби уже проникли в наше убежище и со стороны люка тоже. Полицейский швырнул в первых из них матрац, те запутались в нем, упали на пол. Начали рвать матрац зубами, во все стороны полетели перья.
– Да, подавитесь, ублюдки! – полицейский запрыгнул на лестницу и пополз за нами.
Даша уже добралась до выхода на крышу. Попробовала приподнять люк:
– Не могу открыть! Тяжелый!
– Я иду! – мои глаза еще толком не пришли в норму. По щекам текли слезы, но сейчас не было времени, чтобы останавливаться, и приводить себя в порядок. – Сдвинься в сторону! – скомандовал я девочке. Та чуток отступила, пропуская меня к люку.
Дернул – не поддается.
– Похоже, закрыто!
– Ты что, туда ни разу не забирался? – спросил Иорданович, который как раз догнал меня.
– Нет! Зачем?! Помоги-ка лучше!
Даше пришлось повиснуть на руках, чтобы двое мужчин пролезли к люку. Мы начали толкать крышку, но та, похоже, заржавела.
– Они ужу ползут! – закричал девочка.
Одна из тварей уже забиралась следом за нами. Глаза у нее – темные провалы. В отличие от их главаря, зрачки которого блестели даже в темноте.
– Давай, поднажмем! – сказал я.
Мы навалились вместе – и дверь, наконец, поддалась. С улиц нас обдало приятным ветерком. Пахнуло листвой. Свободой.
– Давай, бегом туда! – я пропустил вперед Дашу, та выскочила наверх и подала мне руку.
Схватил руку девочки, как над ухом заорал полисмен:
– А-а-а. Он меня укусил. Эта тварь меня укусила-а!
Иорданович направил на зомби автомат, но тот издал лишь щелчок. Кончились патроны.
Зомби зарычал и полез выше, чтобы откусить лакомый кусочек от ноги полицейского. Тот зарычал в ответ и воткнул ствол «калаша» прямо в глаз зомби.
– Кусачая тварь! – заорал полисмен и ногой отпихнул мертвеца, из головы которого торчал автомат. «Ходячий» полетел вниз, по пути сбив парочку своих сородичей.
В это время мы и выбрались на крышу. Я захлопнул люк, а Даша помогла, навалилась всем весом, пока возился с замком.
Щелчок. Заперто.
– Готово! – сказал я.
Полицейский бухнулся рядом, прижимая рукой рану на лодыжке. Там форменные брюки разодраны в клочья.
Кровавое месиво, из которого поблескивала кость.
– Серьезно они тебя, – сказал я. – Надо найти, чем замотать.
– Да, блин, не повезло… черт! – Иорданович зажимал рану, но у него не получалось – кровь сочилась сквозь пальцы.
Даша смотрела на кровь, будто впервые в жизни ее увидела.
– Вам очень больно? – спросила девочка.
– Да, о-очень!
Девочка встала и обняла полицейского:
– Только не умирайте, пожалуйста!
Он прижал ее к себе, похлопал по плечу:
– Не планирую. Пока, – и полисмен снова застонал.
– Вот! – я снял с себя рубашку, разорвал ее на части. – Попробуем замотать.
– Прижги