двенадцать по числу дворов. И на каждую такую душу отводилось только три с половиной десятины земли, которые они в то время так до конца и не выкупили.
Для сравнения, в Амурском войске казаку было положено двадцать десятин. Когда был жив дед, а все его трое сыновей стали разрядными казаками, нашей семье нарезали в Ермаковской пади восемьдесят десятин земли, то есть на каждого из восьми человек, носящих фамилию Аленин, приходилось больше десяти гектаров. В Курковицах на душу приходилось меньше восьмидесяти соток. Отсюда было их бедственное положение без всяких неурожаев.
Доставшийся мне управляющий мызы или усадьбы Сазонов Александр Иванович на пальцах объяснил, как жители Курковиц докатились до такой жизни.
По акту «Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости», утвержденному Александром II, все крестьяне переставали числиться крепостными, но теперь стали считаться временнообязанными, потому что, получив личную свободу, они не получили свободно и безвозмездно основные средства для своей деятельности, то есть землю.
В результате этой реформы Александра Освободителя, чтобы ему пусто было, помещики остались собственниками всей принадлежащей им земли. Крестьяне могли выкупить земельный надел, который помещик обязан был им выделить. Каждая местность устанавливала свой минимальный и максимальный земельный надел. В Петербургской губернии он соответствовал трем с половиной десятинам на ревизскую душу.
Выкупить свой земельный надел крестьяне должны были в течение сорока девяти лет, для чего государство выделяло им ссуду под шесть процентов годовых. Двадцать процентов суммы за надел ревизская душа должна была внести сразу, а остальные восемьдесят процентов в течение установленного манифестом срока. Представляете, какие проценты за полвека набегают? А если еще штрафы за просроченные платежи?!
До тех пор пока вся сумма не была погашена, крестьяне считались временообязанными и должны были отбывать барщину или платить оброк. Сумма оброка для каждой губернии устанавливалась отдельно. Как ни странно, но самые высокие были назначены в Петербургской губернии, хотя большая часть земель здесь считалась неплодородной. В черноземных губерниях оброк был значительно ниже.
Во временнообязанном состоянии крестьяне должны были находиться, пока не завершалась сделка по выкупу земли. Поначалу этот срок не был оговорен, но в декабре одна тысяча восемьсот восемьдесят первого года, по прошествии двадцати лет с принятия Манифеста об отмене крепостного права, установили конкретный срок и постановили, что к январю восемьдесят третьего года все временнообязанные крестьяне должны быть переведены на выкуп. То есть оставшуюся невыплаченную часть за наделы государство выплачивало помещикам, а крестьяне становились должниками казны под те же самые шесть процентов годовых.
Это было бы значительным послаблением для крестьян, если бы не обычная статистика. Чтобы хоть как-то