стала одна из воспитательниц в подготовительной группе детского сада. Я с удовольствием помогала ей во всём, Инна Сергеевна называла меня «мой хвостик», потому что я старалась от неё не отходить, поскольку именно рядом с ней я чувствовала себя в безопасности. Но даже ей не удалось заставить меня прочитать на выпускном вечере стихи, которые ей наедине я рассказывала с огромным удовольствием. Глядя на сидящих вокруг моих одногруппников я не могла избавиться от чувства угрозы, которую они все несут для меня. Это чувство подавляло, вводило в стопор, и я едва справлялась с желанием сбежать и спрятаться от всех них. Какие тут стихи?
В первом классе дело было не лучше. Я давно, ещё с четырёх лет бегло читала и писала, хоть и коряво, но достаточно грамотно. А в присутствии тридцати одноклассников я терялась, хотя в классе стояла относительная тишина, мне мешал их ментальный шум, если вы понимаете о чём я.
К моему счастью, учительница мне попалась добрая и достаточно толерантная. Римма Васильевна сумела найти общий язык и со мой, приспособившись к моим особенностям, и с теми детьми, которые вообще на месте пару минут усидеть не могли.
Каждый ученик в классе чувствовал себя её любимцем. К каждому она находила подход и свои слова.
Когда на одном из первых уроков мне досталась, в отличие от других детей, тетрадка не с клеточками, а в косую линейку, и я молча сидела и ничего не делала, не зная, как начать рисовать там кружки, ведь учительница объяснила, как их в клеточки умещать, а не меж косых линеек, Римма Васильевна подошла ко мне и очень ласковым тоном сказала мне: «Алиночка, у меня нет для тебя другой тетрадки, ты девочка способная, рисуй кружочки, как выходит», и я старательно принялась вписывать кружочки среди наклонных линий.
Но даже при всей её благожелательности, полностью защитить меня от нападок других учеников она не могла. Меня нет-нет и обижали и задирали. А когда поняли, что я не жалуюсь, а предпочитаю отойти и не ввязываться в конфликт, положение ухудшилось.
Мой портфель прятали, пенал ломали, подкладывали кнопки на стул, тетрадки рвали. Но по сравнению с детским садом было легче, потому что эти нападки были кратковременными, в основном во время перемен, на уроках никто не баловался. Дисциплину наша учительница держать умела, а новые тетрадки и пенал купить моим родителям было не сложно, и меня не ругали за это. Лишь изредка мама выговаривала, что это всё из-за того, что я не умею общаться, разговаривать со сверстниками и дружить.
Запись вторая. Экскурс в детство.
Моё отношение к жизни изменил случай. На отдыхе вместе с родителями в деревне, папа в ответ на мою слезную жалобу, что на речку я одна больше не пойду, поскольку соседский мальчишка, который старше меня, постоянно разрушает мои песочные замки, дергает меня за косы, бьёт и сыплет песком в глаза, а я не могу ничего с этим поделать, сказал: «Я тоже ничего не могу с ним сделать, он ребёнок, и мне с ним тягаться не резон, но ты сама можешь взять в руку небольшой камень, чтобы стать сильнее