черта не видно. Давай откроем окна или зажжем свет?
– По радио говорили, яркий свет может привлечь внимание зараженных животных или людей.
– Да, но они имели в виду ночь.
– Я не хочу рисковать.
– Понял. Включи хотя бы на время, чтобы разложить продукты по местам.
Натали достает мобильник, включает приложение «фонарик» и светит мужу в лицо.
– Пусть глаза привыкнут.
Ей хотелось пошутить. Шутка не получилась.
– Спасибо. Уже лучше.
Муж протирает глаза, Натали наклоняется к нему для объятий и поцелуя в щеку. Она на два спорных сантиметра короче мужниных метра семидесяти пяти (он ошибочно утверждает, что семидесяти семи). До беременности их вес разнился всего на пару килограммов, весом они друг перед другом не хвастали.
Вместо того чтобы обнять жену, Пол прижимается колючей щекой к ее щеке.
– Все нормально? – спрашивает она.
– Не совсем. С ума сойти. Парковка переполнена, машины стоят на разделительной полосе и вплотную к закрывшимся магазинам и ресторанам. Большинство людей стараются помогать друг другу, но не все. Никто ничего не знает: что делать, что происходит? На выходе из супермаркета я услышал на другом конце стоянки крики, кажется, кто-то кого-то застрелил – места происшествия мне было не видно, но сами выстрелы я слышал, – тут же набежали солдаты, окружили кого-то лежащего на земле. Все начали орать, хвататься руками, толкаться, опять кто-то стрелял. Ничего в жизни не видел страшнее. Полный… короче, скверное дело. Похоже, у нас серьезные неприятности.
Лицо Натали розовеет, дрожащий, сдавленный голос мужа ужасен, как и вещи, о которых он рассказывает. Бледная кожа будущей матери легко краснеет, словно в ней установлен счетчик Гейгера, измеряющий накал эмоций или (к вящему удовольствию и развлечению друзей) количество выпитого алкоголя. Отказ от выпивки на время беременности оказался не таким сложным делом, как она опасалась, однако сейчас Натали не против пропустить бокал – а то и бутылку – белого вина.
Последующие слова мужа возобновляют беседу, которую они вели десять дней назад: «Надо было ехать к твоим родителям, как только началось. Давай поедем прямо сейчас».
В тот вечер Пол ворвался в спальню без стука. Натали, стоя перед зеркалом, растирала лосьоном участки сухой кожи на руках, непонятно почему она невольно ощутила, будто ее застали за непотребным занятием. Муж заявил: «Нам надо уехать отсюда. Нам надо срочно уехать. К твоим родителям» – тоном ребенка, очнувшегося от кошмарного сна.
В тот вечер она ответила: «Пол». Назвав имя мужа, Натали запнулась, заметив, что тот нервничает, подождала, пока он успокоится. Когда лицо мужа приняло сконфуженный вид, она продолжила: «Мы не поедем во Флориду. Здесь мой лечащий врач. Я с ней сегодня разговаривала, она уверяет, что все нормализуется. Мы дождемся ребенка на месте».
Сейчас же она попросту говорит:
– Пол, мы не сможем уехать.
– Почему?
– У нас введен