во-вторых, ближе к тебе, а значит, и к твоему телу, которое на тот момент привлекало меня не меньше твоей души. Помнишь, как долго мы прикалывались на эту тему:
– Ребят, у меня расстегиваются ширинка и спальник, поэтому, если проснетесь ночью и увидите эдакое безобразие, – не пользуйтесь, застегните хотя бы что-то одно!
– Ты болтай поменьше, быстрее заснешь…
– И жалобный голос бухого Коли из соседней палатки:
– Я к вам!
– А я проснусь и уползу от вас!
– К кабанам!..
– И к нам!
Как же мне хотелось обнять тебя, прижаться к твоему телу, почувствовать его тепло. Ты был совсем рядом, твой запах сводил меня с ума, голова кружилась от желания, но мне было страшно. А ты, зная, что у меня есть мальчик, не стал испытывать судьбу и уснул. Я долго слушала ваш храп, пытаясь прийти в себя. Вылезла из палатки, укуталась в спальник и курила, думая обо всем происходящем и наслаждаясь рассветом.
Я хочу есть. В десятый раз открываю холодильник, но (странно) вижу только пустые полки. Ни крошки нигде. В коридоре общаги пусто. Все, кто мог покормить, давно спят. Помощи ждать неоткуда. Ну и ладно. Не в первый и не в последний раз.
Сегодня произошло то, о чем не написать я не могу. Сегодня произошло то, что случается каждый день. Но не каждый день со мной.
Сегодня мы холодили на концерт «К.», третий год подряд. Естественно, не обошлось без ментов. Забрали Максима. После концерта отправились за ним в центральное РОВД. Но к тому времени его выпустили, созвонились и договорились встретиться на Каминского. Центр города. Проспект. По проспекту идут пятеро: трое ребят и две девушки. Один в балахоне «К.». Дальше – по стандарту. Встречают толпу пьяных ребят, у которых руки чешутся, только дай повод. А балахон «К.» – повод как нельзя лучший.
– Что, «К.» слушаешь? А ну-ка, подойди!
Все, что происходило дальше, происходило в несколько секунд. Я обернулась и
– увидела, что Коля (в балахоне был именно он) падает на мокрый асфальт и на него накидывается вся гоп-компания. Но он отскакивает в сторону, уворачивается от ударов.
Кто-то кричал, среди этого крика был и мой голос:
– Так, тихо, не трогайте его!
– Иди сюда, сказал!
– Не лезь, отойди!
Откуда-то сзади появился Rammstein:
– Ребят, успокойтесь, все нормально!
– Ты куда лезешь? Тоже хочешь?!
Один из толпы отделился и полез на него. Остальные продолжали наступать на Колю. Я бросилась к нему, пыталась встать между ним и остальными, но им же и была отброшена в сторону, слыша, как в тумане, приказ:
– Беги! Чего стоишь!
«Щ-а-с! Уже бегу! А тебя оставить им на растерзание? Не дождешься!» Когда снова обернулась, увидела спину Rammstein'а, схватила его, встав лицом к нему и спиной к нападавшим, и с силой толкнула вперед:
– Хватит, уходим!
Он сделал несколько шагов