ты знаешь, с кем разговариваешь, тварь безродная. – Вскипел парень, сжимая кулаки. Остальная компания так же подалась вперед.
Я пожал плечами.
– Мне все равно, извиниться придется.
– Да вмажь ему, мы скажем, сам полез. – Предложил один из толпы.
Недолго думая, тот врезал мне пощечину. Драться совсем не умеет, бьет как девчонка. Хотя, звонко получилось и блин, больно. Голова от удара дернулась. Проведя пальцами по губам, я посмотрел на них. Кровь, вот гад. Но на это и рассчитывал, главное, ни я первым начал.
Подобное отношение к моему другу надо пресекать, раз и навсегда!
Мгновенно переместив центр тяжести на левую ногу, резко врезал ему кулаком в глаз. Отлично получилось!
Парень не ожидал ответного удара, стоял, скалился, поглядывая на меня. И тут же повалился на своих дружков, что находились сзади. Остальные сорвались с места, бросившись на меня.
Ну вот, понеслось веселье! Хороший будет праздник!
Я не замечал, кто и откуда наносит удары, лишь уклонялся. Некоторые жестко блокировал, резко отвечая, применяя различные приемы.
Один урод умудрился все-таки попасть мне по зубам, причем случайно. Разбил губы, но недолго радовался, через секунду лег на полу отдыхать, получив двоечку. Удар в нос и размашистый боковой в челюсть. От души пробил!
Вот черт, тут и Мишка дерется, да еще Славка с Мирославом влезли, а я сразу и не заметил. У обоих уже фингалы, лица в крови.
Уйдя от очередного прямого, поднырнув под руку, хорошо приложил парня по зубам. Тут же кому-то всадил коленом в живот, добавив прямой в глаз. Затем с разворота, срубил ногой парня, ударом в голову, тот наседал на Славку с Мирославом.
Внезапно завыла сирена, да так, что уши заложило. В клубе появилось много дежурных, быстро растащив нас в стороны. Что-то долго их не было, наверное, не ожидали подобного.
Я поглядел на своих ребят. Да, досталось им. Вот зачем влезли?
Мирослав с фингалом, губы разбиты, рукой за грудь держится. Славка лицо зажимает, нос кровоточит, да и вообще неплохо получил. Он же драться не умеет, когда только успели ввязаться? Мишка вперед нагнулся, тяжело дышит, кровь сплевывает.
Я осмотрел поле боя. Ни хрена себе повесились!
Трое на полу лежат, в отключке. Возле них уже дежурные что-то делают, в чувства пытаются привести. Все кругом забрызгано кровью.
Этих, похоже, я вырубил. Еще двое на коленях сидят, головой трясут. Трое стоят, пошатываясь, двое кровь пытаются остановить, хлещущую из носа. Весь остальной народ вдоль стен прижался.
В зал вошел директор школы.
Первым делом, подойдя к нам, осмотрел каждого, покачивая головой.
– Хороши, ничего не скажешь. Месяц в школе и уже такое устроили.
Я вдохнул, сейчас бесполезно что-то говорить.
– А ты? – Он вновь недовольно покачал головой, посмотрев на Мирослава.
Тот, опустив виновато голову, шмыгнул носом.
– Вот от тебя точно подобного не ожидал.
Парень хотел что-то ответить, но я, схватив его за руку, сжал ее. Он только вздохнул.
– Отец,