недавно неизвестно почему. Не успела немного остыть моя картофелина, как мне сказали, что директор договорился вот с этой женщиной, что я буду жить у нее.
– Это же рядом со школой, – вслух порадовалась я.
Мне ответили тоже улыбками. Оказывается, школа будет платить хозяйке так: мне полагалась мука и керосин из магазинчика. И хозяйке обещали то же самое. Бесплатно нам обеим.
Не намекая, что знают о моем недавнем настроении, все дружно и… как бы сказать, бережно, стали утешать меня.
– Чем мы тут дышим, ты почувствовала? Ты тоже будешь пить этот чистый воздух! Когда мы подъезжаем к Грозному, сразу видна над городом…серость, он же лежит в яме, слушай, как там люди могут жить? И зачем… А ты еще не видела, как прямо вот тут будут плавать белые тучи..
И еще много чего хорошего наговорили мне чеченцы.
– Ешь, уже картошка немного остыла…
И вот он, этот запах и вкус здешней картошки! Словами его не опишешь. И не буду. Никто не поймет.
Можно только предположить, как это рассыпчатое душистое чудо увлажняли и тяжелые темные тучи, и легкие светло-прозрачные облака, подпрыгивая, оставляли на каменистой почве принесенные с собой запахи всех горных трав. А вся эта чистая простая еда принимает окружающую красоту, не как подарок, а как обыденную дань. Люди привыкли к потрясающему запаху, а меня тогда впервые поразила и картофелина из котелка, и чай из неизвестной мне пахучей травки.
– Продадим картошку, кукурузу – купим сахарку, а пока.…
А мне и так хорошо и вкусно, и радостно, лучше не бывает.
… 14 лет мы прожили в пустыне на Мангышлаке. С уважением рассказывали о немолодом человеке, который первые саженцы посадил здесь давным-давно. И с тех пор в центре Ералиево существует этот сквер. Как и когда появился тот мечтатель и трудяга в этих местах? Почему я не захотела узнать о нем, живя 14 лет в этом поселке? Хотя радовали эти пахучие кустики. Человек поставил себе памятник при жизни. Такое случается.
То ли этот садовод место такое нужное нашел, то ли очень глубоко долбил песчаник, бывший когда-то дном Каспия, но корни его саженцев не упирались в непробиваемое дно. Человек исчез, а деревца растут. Вечная ему память!
Еще одно "простите". Сейчас я бы с учениками приносила по полведра воду для тех стойких растений. Хоть изредка. А ведь корни их так ждали такого подарка…
К запаху жидкой полыни мы привыкли, но она росла тоже не всюду, а только около чуточку влажных тропинок к морю, к "Ближайке". На ближнее к посёлку побережье ходили купаться дети. А рыбаки могли там набрать кучу раков под скользкими мшистыми плитами или ночью с факелами наколоть бычков и даже кефаль. А если идти полчаса до пирса, то по обе стороны дороги – глубокий и ярко слепящий, как само жгучее солнце песок, и там уже ничего не могло расти. Может быть, подальше, справа от моря, невидимая с дороги росла верблюжья колючка.
Море тоже пахнет горьковатой прекрасной свежестью. Так вот, наше на долгие годы Ералиево – это запах морской полынной свежести. Особенно, если ветер с моря. Но вот запах настоящей