и с буквально открытым ртом рассматривала все вокруг. Вскоре здания стали расти. Подростки видели и пяти- и девятиэтажки. Фасады были самые разномастные: коричневые, светло-бежевые, грязно-серые, замылено-болотные. Это разнообразие давало возможность ни на чем не задерживаться, а смотреть либо под ноги, либо в небо. Чаще люди смотрели вниз, потому как можно было попасть либо в открытый люк, либо на неубранную наледь, либо вовсе попасть впросак в виде собачьей радости.
Вскоре перед путниками стали вырастать небоскребы. Разношерстные они соревновались друг с другом своей непохожестью на соседа. На стенах одного виднелось небо, в прозрачных окнах другого виднелись измученные сотрудники – климат в помещении менялся так же быстро, как проносились тучи в ненастье. Один был вовсе похож на плохо очищенный ананас – не гладкий, но и не такой пупыристый.
Улицы стали чище и свободнее. Народу почти не было. Света догнала стариков и пошла рядом. Они не улыбались, Света заметила, что старики сжали кулаки, хотя даже она согрелась в пути.
– Это что, ваш центр? – девочка посмотрела на Ягу.
– Это наша окраина, чтоб ее, – прорычала колдунья, оглядываясь. Ее прищуренные глаза искали, кого можно испепелить таким взглядом. – Все шишки здесь сидят.
– В смысле? – Света чуть не врезалась головой в вывеску «Булки от Барасы».
– Правительственный квартал это. Двести лет ушло на то, чтобы сбагрить их сюда. Столько бумаги и нервов на это извели, – старуха сплюнула.
Через мгновение перед Ягой в воздухе возникло облако, которое вскоре стало похоже на Карлсона без пропеллера . Яга не заметила и прошла сквозь него. Тот посмотрел ей вслед, догнал и тихонько постучал пухлым пальцем по плечу. Подростки наблюдали сцену с открытым ртом. Чем и воспользовались светлячки размером со снежинку, незаметно проникнув в теплое влажное место. Лешему же было не до этого: всю дорогу он шел, уставившись в книгу, перелистывая ее время от времени. Ее ламинированные страницы из бересты давали блики на иногда проглядывающей солнце.
«Ну что еще?» – Яга не обернулась. Лишь дернула плечом и поманила подростков. – «Пошевеливайтесь».
Существо в виде Карлсона предстало перед старушкой. «Вы осквернили землю родную. Раз. Вы позволили себе резкое непростительное высказывание в сторону государя нашего. Два», – он загибал пальцы. – «И это только за последние пять минут». Он замолк, закатил глаза и начал быстро шевелить губами. Пальцы стали загибаться также быстро, как лепестки розы в мороз.
«Если вспомнить все ваши прегрешения за последний год», – начал опять полупрозрачный летающий полный человечек.
Яга остановилась. Непонятное существо висело перед ее лицом. «Меня не было в стране десять лет. Какие прегрешения вы мне приписываете?», – старуха уперлась кулаками в бока. – «Я непричастна к вашему бардаку нынешнему. Вот в былые времена, да, грешна соблазном. Но не приписывайте того, чего я не совершала».
«Но думали ведь, признайтесь», – Карлсон склонил голову