для меня были не земли, до которых я могу добраться, а время? Светлые, теплые дни, которые наступят, когда Земля на своей скорости обернется вокруг Солнца, – будучи человеком, я могу лишь жить и ждать с ними встречи. А потом опять наступит зима. Надежда, как и время, приходит и, не задерживаясь, снова уходит. Интересно, куда отправились те люди? Они тоже потеряли родных?
Мисо глянула на меня снизу вверх и спросила:
– Куда они поехали?
Я ответила, что не знаю.
– А куда мы идем?
– Мы…… Мы идем искать лето.
– А где оно?
Я показала пальцем на солнце:
– Вон там, где садится солнце.
Мисо перевернула во рту леденец и крепче сжала мою руку.
Мы добрались до тихой разрушенной деревни, в руинах которой теперь остались лишь следы когда-то живших там людей. Я присмотрелась к старому дому у железной дороги: окна пустовали без стекол, а двери были сорваны с петель. В глубине оконных проемов зияла темнота. Я запустила в нее несколько камней. Мы выждали достаточно долгое время, но признаков чьего-то присутствия не заметили. Побродив вокруг дома, мы собрали все, что могло гореть. В доме я разожгла огонь, открыла банку консервов, и мы съели ее напополам. Снаружи быстро стемнело. Мисо сжалась в комок и уснула сидя. Я развернула спальный мешок и попыталась ее растолкать. Не просыпаясь, она залезла внутрь.
Я лежала, завернувшись в плед, и думала про обувь. Если бы у нас была машина, за обувь можно было бы не переживать. Машина или, на худой конец, скутер. Впрочем, нет. Даже если и будет скутер, топлива для него не достать – как-то я видела, как застрелили человека, который пытался украсть бензин. Точно, велосипед! Нужно найти велосипед…… Хорошо, представим, что мы нашли велосипед или что у нас есть машина и сколько угодно бензина. Куда мы поедем? Отправимся на край света, – но сможем ли мы там выжить? Куда ехать и где оставаться – этот выбор правда делаем мы сами? Куда нужно двигаться, чтобы вновь обрести надежду? Я собиралась подумать лишь о том, как быть с обувью, но мысли то и дело расползались по сторонам и угасали. Донесся звук проходившего мимо поезда, и земля завибрировала. Если бы мы могли сесть на поезд, если бы можно было очутиться внутри этой огромной крепкой штуковины и хоть ненадолго вырваться из лап чертова мороза! Дом едва заметно задрожал. Мисо заворочалась во сне. «Поздно ночью проберемся в деревню. Сегодня мы обязаны раздобыть обувь», – подумала я и не заметила, как провалилась в сон.
Я открыла глаза. Костер потух. Слышались громкие голоса. Говорили по-корейски. Говоривших было точно больше, чем двое. Снаружи – по-прежнему темнота. Я разбудила Мисо и осторожно выглянула в окно: на пустыре стояли два больших грузовика. Посчитала людей – их оказалось больше десяти. Несколько человек с фонариками обыскивали окрестности дома. Я схватила Мисо и скользнула в угол. Люди быстро развели огонь и принялись готовить еду. Они собрали снег, растопили его, нагрели и стали мыть лица и руки. Хлынул запах жареного мяса.