как удивительное приключение.
Мы ведем ничего не значащий светский разговор – об Оксфорде, его истории и традициях. Я вижу, как родители гордятся Уильямом, который не только окончил знаменитый университет, но и пополнил ряды его преподавателей.
– Уильям – самый молодой преподаватель Оксфорда, не так ли, дорогой? – Кэролайн с любовью смотрит на сына и вся сияет.
А я задумываюсь, чья это заслуга – самого Уильяма или его явно влиятельной семьи? Но вслух я об этом, конечно, никогда не спрошу.
Я волнуюсь и выпила слишком много воды, к тому же, с выхода из дома прошло много времени, и я мечтаю посетить дамскую комнату. Но боюсь заикнуться об этом вслух и жду окончания обеда, чтобы подняться из-за стола и тихонько попросить у Уильяма на ушко, чтобы он меня проводил.
Кэролайн расспрашивает меня о России:
– Должно быть, там сейчас холодно?
– Там сейчас снег. – Я вспоминаю последний разговор с Наташей, в котором она жаловалась на аномальный снегопад, и рассказываю об этом. Думаю, не показать ли ей фото русской зимы, присланные Наташей, но решаю, что это будет неуместно. Тем более мы сидим довольно далеко друг от друга, разделенные широким столом, и мне пришлось бы встать, чтобы протянуть Кэролайн свой телефон.
Кэролайн и Джеймс изумленно качают головами. Какое-то время мы говорим о погоде, о русской зиме, и я жду расспросов о моей семье, которые были бы неизбежны при знакомстве с родителями русского парня. Но англичан, кажется, совершенно не волнует мое происхождение. А может, они уже решили, что я не пара их наследнику, и не хотят тратить время на пустые расспросы.
Разговор переходит к каким-то их соседям – графу и графине Чейз, которые через две недели устраивают прием в своем поместье. Джеймс передает приглашение от их сына Уильяму, и я перестаю вслушиваться в их беседу, ведь меня это совершенно не касается. Очевидно, что через две недели меня в жизни Уильяма уже не будет. Пускай пригласит более подходящую ему по статусу девушку. Эта мысль совершенно не вызывает у меня ревности. А желание посетить дамскую комнату становится все сильнее, и я уже с трудом терплю эту пытку.
Наконец входят лакеи, чтобы убрать со стола. Дворецкий предлагает чай, а я вскакиваю из-за стола, когда вслед за лакеями появляется горничная в форменном платье, и прошу хозяев меня извинить, а затем вполголоса обращаюсь к ней. Судя по застывшим лицам Уильяма, его родителей и дворецкого, я все-таки нарушила правила приличия и окончательно уронила себя в их глазах. Но мне все равно! Где тут туалет?!
– Мэри, проводи Джейн, – кивает горничной леди Кэролайн.
Горничная выходит в коридор и быстро ведет меня за собой через анфиладу залов. Я тороплюсь за ней, не глядя по сторонам, хотя то и дело выхватываю то старинный портрет какого-то аристократа на стене, то роскошные золотые часы в одном из залов, которые мы проходим. В потемневшем от времени зеркале в помпезной золотой раме мелькает тень, и я вздрагиваю, боясь увидеть призрак. А что, от этого старинного особняка всего