НОЧь небессАда, жертвы, и клоунАда… (Поэзия заснеженная пирамид сфинк-сов «клеопатры»)
жизнь ты можешь ангелом быть. А потом о тебе кто-то скажет"а вот он (а)…»
..И всё. Хочется быть хорошим -нужно сражу же принять: это всё -только для себя.
Клеветники -говорят: «не бывает дыма без огня»…бывает -как из электросигараеты —
Искусственное..Почему-то не виновному, а невиновному..а не реви -от лжи, правда
«Депрессия» – это Смысл Жизни, или Нет?…
а где же – Солнце – полная, как луна, как обещания чьи-то были.. чаша?..
Дитя, печалью моей возлюбленное… Сожжением казнена жертва свеча, пелена
Скорби окутала по покою словно заботливо «лепестки губ земли цветов» цвета
Траура глаза взглядом целуют отрешённо, ядом боли изнуряет тоска…
Что может стоить – страданий? сильнее – на ноги перебитые – стать..?
О, странная как лебедь одинокий «обновлениями» исстрадавшаяся душа!
В печали жертве сомнениям красива, как миру удручений раны Христа…
Но того не знаешь ты, заболоченная как от острой дерзости смычка
Песни вода из скрипки жил… и всем – как ночь – мгла не ясна твоя…
Но.. через них ведь – как в перевёрнутого видения шаре – красота
Видна в Нейкера кубокарцере смехопыток – только и рады слезам —
Своим ли лишь.?.И плачут над чувств-самоубийц могилками на крестах
Петра желаний и надежд вороны дождём бессилия кислотным страх
Сквозь на грани отчаяния фоном радиоактивного… безумная звезда
Мечты жертвой себя сожгла электричеством, лишь выть, уж не начать…
О этот безысходно искусственный вдоль и поперёк, от верха и до дна
Синтетический мир враждебнобезразличный, имя Сублимата Суррогат
Жестокому которому – тоже сошёл с ума, и сам о каре молит палача!..
И ты, о бедная пропащая, потерянная, в чьих-то паучьих снах, душа!
Воспоминаний привидения глумливые грустят в стенающих углах
Пыльной провинности и маятся как дети, обречёнными свои побросав
Игрушки – на произвол гротескной судьбы садистки, что поломана —
Из строя вышла роботом, и не в строю «опасной скуки» – и сама.. —
Которые лишь «дай сделай да получше и побольше»…ты беда и враг
Себе, ненужная… Качается зловещий скрип угрозы на озябших словах
В пытающей ум невыносимо вяжущей лжи о том, что ты – не раб
Страсти… аромат срезанных воли роз блестит в каплях на шипах,
И мука смертельно сладкая танцует в цепях танец живота на ножах…
От агрессии безразличия заставляя, как скованность, бежать… Всё… Так…
Всё
ДЕЛО БЫЛО В МРАЧНОМ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ
Левшу правши обвиняли в том, что он, якобы, не от Бога…
А он добрый был, ему было это так обидно, грустно, неловко…
Правши так гордились этой «правотой» своей,
И не таких как они – не почитали за людей.
Левшу