Я б его и один снёс легко.
Через пять минут раненый лежал на кровати в знакомой с детства комнате. В темноте пахло пылью, было не топлено, и Филипп, ёжась, потёр заледеневшие вдруг ладони. Недвижная фигура на постели казалась чем-то неодушевлённым, словно жизнь уже оставила её. Что он будет делать, если этот человек умрёт?
– Нужен лекарь, – Филипп вздохнул, – только где ж его найти?
– Есть лекарь! – радостно отозвался крестьянин. Он был счастлив – вот ведь никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь: на пустом месте два алтына привалило! – В уезде есть лекаришка-чухонец.
– Далеко это?
– Вёрст десять с лишком. К утру будет, коли ваш человек за ним съездит. Я обскажу, где его сыскать.
Лекаря, невысокого сутулого господина в тёмном плаще и потёртом кафтане, отчего-то напоминавшего суслика, Данила привёз не к утру, а часа в три ночи.
Несмотря на неказистую внешность и красные то ли от пьянства, то ли от хронической усталости глаза, тот оказался толковым – ловко и быстро осмотрел лежащего, промыл рану резко пахнущей жидкостью, перевязал и повернулся к Филиппу:
– Молодой человек родился в рубашке. Даже, я бы сказал, в праздничном кафтане с золотым позументом. Если бы шпага прошла на полвершка левее или под немного другим углом, он бы уже несколько часов беседовал с апостолом Петром14. Эх, молодые люди! И отчего вам так хочется тыкать друг в друга железками… Ровно и без того негде голову сложить…
Он неодобрительно покачал головой в плохо расчёсанном пыльном парике и добавил уже деловито и сухо:
– Его жизни сейчас ничто не угрожает. Ежели не начнётся горячка, рана затянется быстро, и дней через десять он будет уже на ногах…
– Но если ранение не опасно, почему он не приходит в себя? – перебил эскулапа Филипп.
– От потери крови и общей деликатности натуры.
Лекарь раскрыл небольшой сундучок, в котором лежали склянки с мазями и микстурами, извлёк гранёный, тёмного стекла флакон и поднёс к лицу лежащего.
Тот вздрогнул, закашлялся и открыл глаза.
– Вы легко отделались, юноша.
Лекарь вновь рассказал про позумент и апостола Петра, вероятно, для убедительности, а потом перешёл к рекомендациям:
– Ежели станете выполнять мои предписания, скоро будете, как новый. Главное сейчас – это покой. Никаких телесных усилий, перемещений и волнений. И, конечно, хорошее питание, чтобы восстановить силы. Если начнётся жар, станете давать ему вот эту микстуру. – Он повернулся к Филиппу и выставил на столик у изголовья бутылочку с притёртой пробкой. – В этом случае будет нелишним снова обратиться ко мне. Всё же рана довольно глубокая.
Проводив лекаря до двери, Филипп протянул деньги. Тот вздёрнул редкие белёсые брови:
– Вы переоценили мои скромные услуги, сударь. Это вдвое больше того, что я обычно беру за приём.
– Но вам пришлось ехать среди ночи.