неизбежно приведет к его гибели. А на меньших глубинах к кораблю снизу не подобраться – засечет сонар.
Разбив собственную мозговую ткань на систему активных биохимических зон, платформа Р-16 организовала из них холотропную нейронную сеть, при помощи которой построила несколько моделей различных тактических ситуаций. Большинство из них, с лежащей в основе тактикой фланговых нападений группами различного размера, было смещено в рейтинг низких приоритетов по эффективности, поскольку корабль обладал значительной огневой мощью и был прикрыт с воздуха гравилетами. Но платформа понимала, что авиация людей не сможет работать, если войдет в зону поражения ее ракетами. Надо было дождаться этого момента, а затем начать прощупывать оборону торпедами.
Но попусту терять время платформа не умела. Войдя в боевой режим, она продолжала просчитывать тактические ситуации, двигаясь в математическом выражении перпендикулярно кривой Гаусса, от зоны наивысшей вероятностной эффективности к зонам решений с низкими вероятностями разрешения. В одной из таких низковероятностных зон ракетная платформа Р-16 создала модель, при воплощении которой, в теории, можно было, пожертвовав малым числом торпед и одной мощной миной, поразить корабль, движущийся именно на подводных крыльях. Ни для каких других кораблей такой тактический прием не годился, поэтому его приоритет в расчетах оказался крайне низким. Но все другие ходы в сложившейся ситуации и вовсе не вели к успеху при виртуальном моделировании, и алгоритмы мышления платформы потребовали более детальной проработки единственного теоретически допустимого варианта.
Сложность практического воплощения модели состояла в том, что она требовала тактики «захода из глубины», применимой в условиях океана, годной даже в Средиземном море, но невозможной в условиях Черного моря. Поднырнуть ниже горизонта сканирования торпеды тут не могли. Точнее могли поднырнуть, но не смогли бы выжить при этом. Но обдумывая варианты, платформа Р-16 пришла к выводу, что для претворения плана в жизнь выживание торпед не потребуется, если, кроме них, использовать очень тяжелую мину. Тонн на двадцать.
В памяти платформы хранились постоянно обновляемые сигнатуры всех биотехов доступной акватории, и среди них имелось целых шесть тяжелых мин Б-22. Не тратя времени попусту, платформа отправила сигнал легким скоростным торпедам ГСТ-20, чтобы те произвели транспортировку одной мины на линию курса корабля. И хотя точно невозможно было знать, зачем люди предприняли вылазку в открытое море, но, перебирая возможные варианты, платформа пришла к выводу, что единственной практически целесообразной точкой на карте могла быть для них Севастопольская бухта, в которой можно было спрятаться от биотехов.
Соединив в уме точку предполагаемой цели и точку текущего местоположения корабля, платформа Р-16 пришла к выводу, что корабль, если считать его