конечно!
– А-а, ну тогда все просто! – заулыбалась красавица. – Обычное дело! По статистике…
– Известна мне эта статистика! – отмахнулся я. – Меня другое волнует: они утверждают, что дети мои, и обижаются, если сомневаюсь. Как так можно?! Ведь в любви клянутся и не притворяются, в глаза смотрят и взгляда не отводят, деньги берут как должное – будто в своем праве! И никакой вины, словно совесть чиста! Да я бы со стыда сгорел!
– Ты это серьезно? – вытаращила Ленка накрашенные глаза. И вдруг, откинув назад очаровательную головку, звонко расхохоталась:
– Какая совесть?! Какая вина?! О чем ты?! И, главное, о ком?! Ой, не могу, ой, сейчас описаюсь! Давай-давай, Троглодит, маши кулаками! Зарабатывай деньги! Мужчина должен приносить пользу! Иначе зачем он?
– Мне бабы и даром дают, – обиженно буркнул я.
– Дают, дают, – кивнула Ленка успокаиваясь. – А нафига Святогорову проиграл?
– Хочу решить вопрос с Марь-Иванной, – солидно ответил я. – Только и всего.
– Это кто же такая?
– Да так, старушка – божий одуванчик. Ей деньги нужны на операцию, а взять негде. Теперь, пожалуй, хватит…
И тут на свет явилось емкое блюдо, прикрытое крышкой – мой заказ!
– Мясо будешь? – по-свойски спросил я ее.
– Человечинку? – ухмыльнулась Ленка. – Пожалуй, буду… Не объем?
– Только попробуй! Лучше нож попроси и вилку. Мне-то не надо, я руками ем.
– Ну, точно – троглодит. Где ты раздобыл эту старушку?
– Сменщица моя, – пробурчал я с набитым ртом. – Я ж в библиотеке работаю на полставки. А она – на вторые полставки. Подменяем друг друга.
– Не поняла… – распахнула дива глаза. – Где-где ты работаешь?!
– В библиотеке. Это такое место, где людям книжки выдают – почитать.
– Погоди, погоди… – На ее лице обозначилось полнейшее смятение. – Ты хочешь сказать, что Саня Троглодит – свирепое чудовище, победитель всех и вся – работает библиотекарем?!
– Ну, – самодовольно усмехнулся я и заглотил изрядный кусок полусырого мяса. – А раньше я преподавал историю в школе – в младших классах.
– Ты придуриваешься, Саня? – как-то жалобно, но с надеждой в голосе, спросила Ленка. – Придуриваешься или…
– Или! – твердо заявил я.
– Ты это перестань! – попросила она. – А то ведь влюблюсь…
В ранней юности я был маленьким, толстым и очень некрасивым мальчиком. Мама, папа и бабушка у меня были «ненастоящие» – они взяли меня из детского дома. Говорили, что у меня «врожденная аномалия», однако я ничем не хуже сверстников, просто другой. «Если хочешь быть как все, – говорили мне, – то недостатки свои надо скрывать, а достоинства развивать». Достоинства у меня, конечно, были.
Например, я хорошо учился – лишь по математике и физике у меня были четверки и тройки. Кроме того, я был очень сильным, но мне говорили, что драться нехорошо, а лучше заняться спортом. Я и занялся – сначала тяжелой атлетикой. Очень быстро я выполнил норматив на первый юношеский