сгустившаяся темнота, но, осматривая человека, Вериса подумала, что выглядит он куда более беззащитным, чем раньше, и даже внушает сочувствие. Следовало также признать, с виду он был довольно красив… однако все прочие мысли в этом направлении эльфийка живо пресекла на корню. Уж лучше прикинуть, не удастся ли устроить бесчувственного мага поудобнее, но как сделать это, не показав остальным, что Вериса выдерживает прикосновение к нему, придумать не удалось. Выдав же свой секрет, она вполне могла вдохновить лорда Сентура на решение связать Ронина для большей надежности, а это противоречило возникшим меж магом и эльфийкой узам.
Не видя иного выхода, Вериса устроилась поблизости от распростертого навзничь тела и огляделась: нет ли рядом опасности? Внезапное возвращение Ронина внушало нешуточные сомнения и ей, и Дункану, пусть даже тот не обмолвился о них ни словом. Добраться до середины лагеря самостоятельно Ронин был явно не в силах. Разве что магия? Да, после подобных усилий он вполне мог уснуть мертвым сном… однако верилось в это слабо. На взгляд Верисы, выглядел он, скорее, как человек, кем-то похищенный, а после, когда похититель сделал с ним, что задумал, подброшенный назад.
Вопрос только, кто мог проделать столь невероятный фокус… и чего ради?
Проснулся он, понимая, что все вокруг против него.
Хотя, может быть, и не все. Что думает (если вообще хоть что-нибудь думает) на его счет эльфийская следопытка, Ронин точно не знал. В каких они отношениях? Если уж по чести, данная ею клятва живым и здоровым доставить его в Хасик должна означать, что ей надлежит защищать его даже от этих святош-паладинов, но… поди тут разберись! На последнем задании в одном отряде с ним тоже имелась эльфийка, такая же следопытка, как и Вериса, только постарше. Однако та держалась с волшебником примерно так же, как и Дункан Сентур, и даже с еще меньшим тактом…
Ронин осторожно, чтобы никто не заметил его пробуждения, перевел дух. Способ выяснить, кто и что здесь о нем думает, существовал лишь один, но прежде ему требовалась еще пара минут, чтобы собраться с мыслями. Первым делом рыцари, среди прочего, наверняка спросят, какова его роль в случившемся бедствии и что произошло с ним после. Допустим, относительно первого измученный волшебник им кое-что рассказать сумеет… а вот насчет второго им, вероятнее всего, известно столько же, сколько ему.
Что ж, мешкать дальше Ронин уже не мог. Еще раз вздохнув, он подчеркнуто, напоказ потянулся, словно бы просыпаясь.
Рядом раздался негромкий шорох.
С расчетливой небрежностью открыв глаза, маг огляделся вокруг. К немалому его облегчению – и даже некоторому удовольствию – первым, что он увидел, оказалось исполненное заботы лицо Верисы. Склонившись над ним, следопытка внимательно осматривала, изучала подопечного. «Поразительные глаза. Синие, точно небо», – подумал было Ронин, но тут же выкинул подобные мысли из головы: судя по лязгу металла, его пробуждение заметили и остальные.
– Как он там? Снова среди живых? – пророкотал лорд Сентур. – Ну что ж, поглядим, надолго