экономику изворотливости. Не научила оперативно реагировать на вызовы потребительского рынка. Инерционное планирование «от достигнутого» и пресловутый «вал» наворотили горы неликвидных изделий, а на товары первого спроса – дефицит. Группа «Б» в структуре производства выглядывала мышкой из-под копны группы «А». Я спросил Яковлева, а помнит ли он первые послевоенные годы? Помнил, конечно, – вернулся раненый с фронта, проживал в Ярославле. И другие тоже помнили. Не надо далеко ходить – к нэпу, сразу после войны власть дала «добро» на частное предпринимательство.
У нас в Усть-Каменогорске росли, как грибы, на моих глазах частные обувные и швейные мастерские, частные закусочные, чайные и кафе, частные пекарни, молокоперерабатывающие и рыбообделочные цеха. Пригородные колхозы (и не только они), заплатив государству натуральный налог и кое-что оставив себе, продавали частникам зерно, мясо, овощи и другие продукты. Торговали также овечьей шерстью, кожами и костями для варки мыла. А частники все это пускали в дело и насыщали рынок, опустошенный войной. И в Ярославле, как выяснилось из разговоров, да и повсеместно наблюдалась та же картина. Для семей погибших фронтовиков коммерческие цены кусались, но немало людей было с достатком.
По малости лет я, понятно, не интересовался принципами отношений частника с государством. Да это было не так важно. Важно то, что за короткое время страну насытили продуктами питания и товарами. Несмотря на засуху 46-го, это позволило в декабре 47-го года отменить карточную систему. Из постановления Совмина СССР от 14.12.1947: «Продажа продовольственных и промышленных товаров будет производиться в порядке открытой торговли без карточек. Вводятся единые государственные розничные цены взамен существующих коммерческих и пайковых цен. Пайковые цены на хлеб снижаются в среднем на 12 %, на крупу – на 10 %, а по сравнению с нынешними коммерческими ценами снижаются более чем в два с половиной раза». Правда, после прихода к власти Хрущева частный сектор вырубили под корень. И опять потянулись длинные очереди.
Мы говорили в Волынском, что перестройку начинать надо не с разговоров о глобальных проблемах, а с такого вроде бы неприметного шага – дать людям право открывать частное дело (не так, конечно, как маханула власть в 88-м с кооперативами при предприятиях). Для начала – в сфере обслуживания, в производстве еды и всего того, на чем мы спим и сидим и что на себя надеваем. Чтобы не всполошить влиятельных талмудистов от партии. Лесов и пустующей земли в стране сотни миллионов гектаров: арендуйте – обрабатывайте и перерабатывайте! Пусть рядом с государственными элеваторами появятся частные зернохранилища, рядом с государственными мебельными, обувными, швейными фабриками и мясокомбинатами – начнут выпускать продукцию частные предприятия. Дальше – больше.
Конкуренция – великая сила: года за два страну можно было избавить от дефицита. А сытый раскрепощенный народ горой будет стоять за «свою» власть. С этим народом проще двигаться дальше: подтягивать