едва не прыснул и от Роберта это не укрылось. У него немного отлегло от сердца.
– Папа, – сказал Марк, – ты меня знаешь. Я похож на тебя. Я не люблю скучать. Может мужчина развлечься с девушкой?
– Развлечься-то может, – вскипел Роберт, – но какого черта тащить эту девушку в семейную обитель на выходные? В твоем возрасте такие глупости уже непростительны.
Марк вздохнул.
– Каюсь. Погорячился. Мне показалось, что в день рождения я имею право на дополнительные удовольствия. Признаю, слышишь, признаю, это была ошибка. Но все под контролем, Кора знает свое место.
Роберт покачал головой.
– Когда мужчина говорит, что женщина знает свое место, он всегда ошибается.
Марк развел руками.
– Ничего, эти пару дней переживем, а потом я все равно собирался с ней попрощаться. Она становится капризна.
– А вдруг она не настроена прощаться? – обеспокоенно спросил Роберт.
– Ее настрой меня мало волнует. Неужели ты и правда думаешь, что я могу хотеть развестись, чтобы снова жениться? К чему эти экзерсисы? У меня и других проблем по горло, – он вздохнул. – Анна немного отбилась от рук, но ничего, скоро я ее верну в норму, небольшая встряска пойдет ей на пользу, и от Коры отделаюсь. Не переживай, папа.
– Что ты сделал?
– Сообщил, что намерен с ней развестись. Но не переживай, – повторил он с нажимом, – это просто прием дрессировки.
Роберт прищурился.
– Ты унаследовал от меня не лучшее отношение к женщинам и только недавно я научился видеть, как это некрасиво смотрится.
– Взгляд с женской стороны? – расхохотался Марк.
Роберт поднялся.
– Спасибо, что успокоил старика.
– Не волнуйся, папа, – серьезно повторил Марк, – никаких изменений не будет. Они просто не нужны.
Отец с некоторым облегчением похлопал его по плечу и вышел. Марк откинулся на спинку своего удобного кресла, закрыл глаза и погрузился в расчеты. Денег надо было много, а с наличностью, как назло, проблемы. Решение должно быть нетривиальным. Может, Алекс подскажет…
Стоя на клумбе под окном кабинета, Кора, слышавшая каждое слово, словно окаменела.
За 15 минут до начала ужина Алекс, который принял душ и переоделся в смокинг довольно быстро (он вообще все делал быстро и про себя гордился этим), спустился в гостиную. Налив себе на два пальца отличного односолодового виски Longrow из запасов Марка, он устроился в кресле, закинув ногу за ногу.
Все время после разговора с Марком он прокручивал в уме последствия своего согласия или отказа на поступившее предложение, но так ни к чему и не пришел. Он с удивлением понял, что не настолько жаден до денег, как полагал раньше. Да, ему хотелось бы заработать, но не любой ценой. И уж точно не ценой потери свободы или приобретения проблем с законом.
Он поймал себя на мысли, что уверен в нечистоплотности заданий Марка. Значит ли эта убежденность твердый отказ невзирая на последствия? Конечно, нет. Откровенно