Вея и оборотень. Екатерина Евтеева

утекали сквозь пальцы, приближая далёкий рассвет, а вместе с ним и день свадьбы. Убедившись в том, что под дверью не бродит упыри, или кто похуже, Вея собралась уже пойти лечь спать, как до ее слуха донесся едва различимый шепот. Она непонимающе оглянулась по сторонам. В сенях не было ни души, но шепот становился все громче. Он звал, манил за собой, побуждал распахнуть дверь и безоглядно шагнуть в ночь. Вее бы испугаться, но страха не было. Поплотнее закутавшись в бабушкин платок, она быстро, чтобы не передумать, отодвинула засов и ступила в ночной сумрак, тут же утонув в молочно-сером тумане.

      Длинный подол ночной рубашки сразу же намок, сырая жухлая трава неприятно липла к босым ногам, но Вея этого будто не замечала. Призывный шепот медленно сменялся воем, но не жутким и страшным, а жалостливым и умоляющим. Девичье сердце дрогнуло и откликнулось на мольбы неизвестного существа. Вея шла вперед, ведомая зовом того, кто скрывался во тьме.

      По обе стороны от нее проплывали спящие дома, укутанные дымкой тумана. На беззвездном небе сияла одинокая луна, освещая Вее путь. Все вокруг погрузилось в таинственную тишину, неслышно было даже пения ночных птиц. Лишь один раз раздалось громкое карканье старого ворона, когда Вея подошла к кромке темного леса. Но и это предостережение не остановило ее, как не остановили корявые ветви деревьев, цепляющиеся за накинутый на плечи платок и растрепавшуюся косу.

      Вея успела сделала всего несколько шагов, прежде чем вой резко оборвался. Она тут же замерла на месте, с ужасом и непониманием оглядываясь по сторонам, крепко сжимая побелевшими пальцами края цветастого платка. Манящий зов исчез, а вместе с ним истаяло призрачное чувство покоя и бесстрашие.