тебе не особенно хорошо.
– Я знаю. И собираюсь изменить это, – серьезно сказала я.
Кей расслабился и кивнул.
– Ладно, я верю в тебя. Ты умная девочка, Элис. Ты приведешь все в порядок, я уверен. Парочку богатых снобов из интерната ты как-нибудь вытерпишь.
Он несколько неестественно подмигнул мне. Вздохнув, я и подперла рукой подбородок.
– Мама рассказала тебе о Честерфилде? Значит, она уже знает, – мрачно констатировала я.
Кей закашлялся в свой кофе.
– С тех пор, как позвонили из твоей школы, она только и делала, что бранилась, как кузнец.
– О, боже, – застонав, я закрыла лицо ладонями. – Я труп.
– Да нет, бог милостив, – с усмешкой заверил меня Кей.
Я услышала, как открылась дверь, и когда подняла глаза, мама стояла в дверном проеме и строго смотрела на нас. Ее модная короткая стрижка блестела золотом на солнце, а голубые глаза остановились на Кее. В руке она держала две коробки пиццы, откуда пахло салями и помидорами. Она откашлялась.
– Разве не ты хотел заботиться о наших запасах?
Кей беспомощно поднял руки.
– Хорошо, хорошо. Я хватаю свою пиццу и… пойду пересчитаю наручники, – сказал он, забрал у мамы одну из коробок и, насвистывая, исчез из кабинета.
Мама закрыла за собой дверь, и щелчок прозвучал, как у захлопнувшейся ловушки. Я вздрогнула, когда она опустилась на освободившийся стул Кея. Коробку пиццы она поставила между нами, как разделительную линию, и в ее взгляде было нечто среднее между беспокойством, досадой и разочарованием.
– Как ты уже поняла, мне несколько часов назад позвонили из директората, Элис, – сказала она.
Мышцы шеи напряглись, и мне невольно захотелось опустить взгляд, свесить голову и тихо выругаться, но тут краем глаза я увидела паука, ползущего по полу. И еще одного… и еще одного.
Я проглотила свой страх, расправила плечи и посмотрела маме прямо в глаза.
– Мне очень жаль, – сказала я твердым голосом.
Мама моргнула.
– Я знаю, что твои оценки в этом году были не самыми лучшими, это бывает. Я тоже когда-то была подростком. Однако при этом я верила тебе, когда ты обещала, что еще получишь хорошие оценки. Итак… где ты свернула не туда? И почему?
Я смотрела на нее, не моргая.
– Не знаю, – просто ответила я.
Она вздохнула.
– Я никогда не вмешивалась в твои школьные дела, Элис. Ты прилежная и хорошо учишься. Как могло случиться, что тебе теперь придется посещать летние курсы?
– Многим приходится посещать летние курсы, мама.
Молчание распространилось по комнате. Единственный звук исходил от вентилятора над нами.
– Почему ты ничего не сказала? – наконец пробормотала мама.
Потому что у меня галлюцинации. Потому что я вижу то, что больше никто не может видеть. Потому что я веду беседы с людьми, которых нет. Потому что… потому что…
Мой рот приоткрылся. Я посмотрела маме в лицо и решила пойти коротким путем.
– Потому что мне было