гнедую кобылу Рейну. Она тихо ржет, радуясь тому, что он рядом.
– Извини, девочка, сегодня у меня нет для тебя яблок, – говорит он, потерев ее лоб. Рейна наклоняет голову и бьет копытом. Кэл смеется. – Не капризничай. Я добуду тебе лакомство позже. А сейчас нам надо ехать.
Они двое неразлучны с тех самых пор, когда он спас ее, – в то время она еще была жеребенком. Рейна – единственное существо, к которому он позволил себе привязаться. Как-то летним вечером, когда вот-вот должна была начаться гроза, он, возвращаясь из дворца в свою кузницу, нашел ее привязанной к дереву у дороги, где кто-то бросил ее. Тогда она была пугливой и всего боялась. «Жаль, что лошади не умеют говорить», – часто думал он. Ему хотелось узнать, кем был ее предыдущий владелец и почему он покинул ее. Впрочем, теперь это уже не имеет значения, ведь Кэл верит, что она не зря оказалась на его пути. Ей было предназначено стать его другом. Двое сирот, которые нашли друг друга.
Он машет рукой молочнице, продающей масло с подводы, затем портному, стоящему возле своей мастерской на углу. Для них он всего-навсего молодой кузнец из Серроне, которого по работе нередко вызывают во дворец. За те несколько лет, что он здесь живет, у него никогда не было неприятностей с соседями. Он никогда не имел дел с бродягами, заходящими в здешнюю таверну, не заглядывался ни на чьих дочерей. Он просто занимается своим делом и держится особняком. И намеревается вести себя так и дальше.
Глава 5
Кэледон
Когда Кэл приезжает во дворец, лакей отводит Рейну в конюшню. Кэл входит в парадную приемную, стены которой увешаны портретами королей и королев, правивших Реновией прежде. Вот портрет короля Эзбана, на котором он изображен вместе со своими братьями, Алмоном и Аластом. Говорили, что эти трое были так близки, как только могут быть близки родные братья, однако младший брат, Аласт, все это время втайне был афразианцем. Вот портрет Эзбана и его королевы, а вот – кронпринцессы, написанный, когда она была еще малюткой. И, разумеется, портреты их предков вплоть до тех времен, когда Авантин еще был един. Тут есть даже портрет короля Фраза, угрюмого и седоволосого, с аккуратной бородкой и ястребиными носом и лицом.
В самой глубине зала, рядом с дверями в личную приемную королевы, висит портрет короля Эзбана в полный рост. Кэл садится на мягкую скамью, ожидая, когда его позовут к королеве, и его взгляд то и дело привлекает этот портрет покойного короля. Неудивительно, что Эзбан приводил людей в трепет, ведь он был огромен, как медведь.
Отец Кэла часто рассказывал ему о короле. Его же отец, дед Кэла, был известным поваром, подвизавшимся на королевских кухнях. Его таланты ценились так высоко, что его низкорожденный сын удостоился чести учиться у тех же наставников, что и юные принцы. Особенно Кордин сблизился с принцем Эзбаном. Они вместе играли, а позднее, когда Эзбан стал королем, он сделал Кордина своим личным советником.
Отец рассказывал Кэлу, что, хотя во многом Эзбан был горяч и бескомпромиссен – в основном