что мы находимся как будто в самолете. Гул, от которого сразу пропал слух и возникло ощущения пробки в ушах. Я то приходила в сознание, то вновь отключалась.
***
Мое пробуждение от наркотического сна пришло ко мне в полутемной келье. Я чуть привстала и огляделась. Голова еще шла кругом, и я со стоном опустилась обратно.
Где же я, и что произошло?! Припоминала аварию, вооруженных преступников и бессвязно мелькающие кадры происходящего перед затуманенным взглядом.
Шум от поворачивающегося ключа в двери заставил собраться и приготовиться к встрече с недоброжелателями. Но в комнату вошла девушка. Ее одеяние очень странное. В Америке так не одеваются. Больше было похоже на восточную культуру. Длинная в пол туника, которая закрывала полностью руки, и платок, повязанный настолько искусно, что я невольно залюбовалась. Сколько же ей потребовалось времени, чтобы зафиксировать его на голове? Волосы, оставаясь распущенными, были почти полностью закрыты. Только кончики черных как смоль волос выглядывали из-под тонкой ткани.
Она заметила мой пристальный взгляд и улыбнулась. Мне стало неловко. Ответную реакцию я точно пока что из себя не могу выдавить. Может она пришла меня убить или отравить?
– هل أنت جائعة ؟ (араб.) – прошелестел ее голос, а мои глаза округлились.
Я поняла, что она не говорит по-английски, и расстроено ответила:
– Я не понимаю… -
– Ты голодна? – повторила вдруг она на чистом английском
– Кто ты? – в ответ удивленно спросила я. Нормальные люди бы задавали вопрос «Где я?», но мне захотелось узнать ее ближе.
Но она только улыбнулась. Уголки ее губ чуть дрогнули и приподнялись вверх. Мне нравилось ее рассматривать. Все движения невероятно грациозны, словно у черной пантеры, вошедшая девушка была по-кошачьи изящна. Она принесла поднос, на котором стояло две чашки с едой и кувшин с водой.
– Тебе нужно поесть, – заключила незнакомка и пошла к двери.
– Как долго меня здесь будут держать? – крикнула ей вслед я, но она, обернувшись, только вновь улыбнулась той странной загадочной улыбкой и исчезла за дверным полотном.
Я потянулась к еде. Пахло весьма аппетитно. Но тут же одернула себя. А что, если там наркотики и этим людям выгодно, чтобы я была как можно дольше в таком полусознании, когда не понимаешь, что происходит и творится вокруг?
Вновь вернулась на свою кровать. Теперь уже в полном бодрствовании я осмотрелась. Комната была небольшой, но чем-то походила на камеру. Здесь и место для сна, стол со стулом, рядом тумбочка, которая оказалась пустой, и тут же в углу, как у заключенных было место для гигиенических процедур: раковина и унитаз. Маленькое узкое окошко, находившееся под потолком и закрытое решеткой, давало дневному свету проникать в темницу. Стены были серыми и только еще больше нагнетали мрачные мысли.
Сердце сжалось. Меня держат здесь для страшных целей – не убивают, не калечат, не пытаются насиловать. Зачем тогда я этим преступникам понадобилась?