тоньше и короче, но зато выгляжу я легче и больше похожа на европейку.
– Это твой велик?
Опять непонятный тон: ему он нравится или не нравится, он вообще рад, что мы едем вместе?
– Да, а что, тебе не нравится? – я начинаю раздражаться, благодарен должен быть, шел бы пешком, если бы не я.
– Садись, сейчас так катнем, не забудешь! – Он уже на водительском, а я сажусь на пассажирское, то есть на холодный багажник. Воспоминания у меня о такой езде не самые радостные, сидеть на багажнике – значит не иметь никакого контроля.
В детстве так меня катал брат, один раз он решил проехаться по большой луже, какие бывают только на дорогах в степи, лужа не подвела и затянула велосипед своей холодной жижей так, что брат не смог крутить педали дальше. Ему пришлось слезать ровно посередине лужи, вставая по щиколотку в эту жижу. А потом он скомандовал и мне слезать.
Плача, я соскользнула с багажника и погрузила полностью свои новые красные полусапожки в черную вязкую грязь.
Я плакала потому, что не хотела ехать на багажнике, не хотела ехать по этой луже, а больше всего я не хотела своим красным полусапожкам такой судьбы.
Я плакала, потому что мне было пять лет.
Брат долго потом извинялся, но я все равно больше не соглашалась ездить на багажнике.
Это чувство снова посетило меня, потому что водитель решил со мной не церемониться и с ходу набрал высокую скорость, а потом еще и спрыгнул без торможения с тротуара на дорогу.
Я сначала пугаюсь и проклинаю себя за то, что позволила ему рулить, но постепенно меня затягивает этот драйв. Неожиданно, что он, такой худенький, оказывается таким сильным. Он едет, не держа руль, часто поворачивается ко мне. В его глазах жизнь и какой-то новый огонек. Мы летим по пустым голландским улочкам, улочки освещают не только фонари, но и свет домашних ламп и плазм, спокойно падающий из широких окон без занавесок. На перекрестке он берет мою руку в свою, а потом обвивает моей рукой свою талию.
– Лучше так держаться, не правда ли? – говорит мне со знанием дела.
Скольких девчонок он так перевозил?
Я держу руку для приличия секунд пять, а потом убираю и снова держусь сзади за багажник. Ноги мои прижимают сумки, свисающие по обеим сторонам велосипеда. Эти сумки мы сначала долго искали, а теперь очень бережем, ведь это единственный способ ездить за продуктами, я надеюсь, что наша быстрая езда их не повредит.
Через какие-то семь минут мы на месте, с Олесей у нас этот путь занимает минут пятнадцать. Я вглядываюсь в своего шофера – ни капельки пота на лбу. Мы паркуемся недалеко от всех остальных, ждем отстающих и выдвигаемся к клубу.
Мой ухажер берет мою руку в свою, горячую.
– У тебя нежные руки. Мне понравилась наша поездка, – снова замечает он без каких-либо эмоций.
Я не знаю, что сказать, и молчу. Не знаю я и что делать с моей взятой в плен рукой, как ее оттуда вызволять? Выдергивать,