исчезло, оставив чародея в одиночестве на той поляне, где начинались его видения. Он неуклюже поднялся, держась обеими руками за голову, и увидел едва различимый силуэт Морноса, медленно приближающийся к нему.
– Здравствуй, Каспар, – чародей услышал громкий и властный голос бога знаний, – Ты удивлен моим присутствием здесь, в твоём сне?
Каспар быстро поднялся с земли и, встав в полный рост, нерешительно ответил:
– Да. У меня куча вопросов к вам, владыка.
Морнос добродушно захохотал и проявился полностью. На нем была все та же туника, полы которой развевалась на сильном ветру, и лёгкие, едва заметные кожаные сандалии. За его спиной висел огромный, с крупными прожилками на лезвии, двуручный меч, царапающий и оставляющий широкую колею после каждого шага Морноса в сторону чародея. Бог знаний продолжал, медленно приближаясь к Каспару:
– Что именно тебя интересует?
– Моя жена, Фейлония… – с трудом начал чародей, – Я мог бы ее спасти? И как… Как она устроила такой взрыв!?
– Только в том случае, если бы не отпустил ее. Но она все равно умерла бы в тот день, и, прости меня за такие слова… – Морнос остановился, не дойдя до Каспара всего пару шагов, – Фейлония должна была спасти несколько жизней, пожертвовав своей. Она применила все свои знания в алхимии, чтобы уничтожить большую часть отряда Рольфа, и знаешь почему?
Каспар знал, но до сих пор не решался признаться себе в этом. Морнос заботливо осмотрел его, положил руку на плечо и продолжил:
– Твоя дочь жива, Каспар. И ты найдешь ее. Таково уж твое предназначение – другого тебе, увы, не дано.
Чародей тяжело вздохнул, соглашаясь с богом знаний и понимая, что иного выбора у него действительно не остаётся. Он хотел задать ещё один вопрос, но Морнос опередил его:
– Возьми с собой Грегора и Беатрис. Они помогут тебе, Каспар. И… – бог замолчал, пытаясь подобрать слова, но передумал в последний момент и закончил, постепенно растворяясь, в воздухе, – Удачи вам, Каспар.
Морнос исчез, отставив чародея одного на большой поляне, с которой все начиналось. Теперь Каспар услышал резкий, непереносимо тонкий звук, дезориентировавший его. Испуганно мечась из стороны в сторону, словно загнанный зверь, он резко падал на землю, стараясь избавиться от неприятного звона в ушах, который все более усиливался в голове.
Прошло всего несколько секунд, и чародей упал замертво, окончательно оглушенный этим звуком. Поляна вместе с телом чародея мгновенно исчезла, заполняя все освободившееся пространство белым, безжизненным цветом…
Каспар резко открыл глаза и испуганно огляделся. В комнате никого не было, кроме его самого, но чародею было крайне не по себе. Он с трудом поднялся с кровати, пытаясь освободиться от мокрого насквозь одеяла и простыни, сковывавших его, затем устало подобрался к окну, и выругался.
На улице Галерии все ещё было темно, и даже