бросили кусок сырого мяса.
Дома с единичными прострелами света. Впечатленные черным простором, между домами прятались дворы. По откусанным пальцам улиц, будто мухи, ползали человеческие тела. Теребя лапками, шевеля усиками, откладывая личинки дурных помыслов.
Скучные и противные, как дохлые крысы, спали обитатели черных окон.
Когда же началось все это безумие?
Два года назад, когда я стала номопом? Два месяца назад, когда я получила свое последнее задание? Или две недели назад, когда я получила вторую порцию вакцины?
Я подъезжала к родному району, но ностальгии не чувствовала. Это было злое и опасное место. Как женщина, затаившаяся в песках.
Если я обмишурюсь с заданием, облажаюсь – мне вырвут задницу с корнем. Конечно, я могла открыть дверцу и вывалиться из такси – но рейтинга мне это в мужском мире не прибавило б.
По радио сообщали, что в Дублине, возле магазина, где стояли привязанные невакцинированные родственники, завязалась потасовка. Которая переросла в массовую драку. В итоге разграбили магазин.
Затем диктор с убогим хвастовством поведал, что киевлянин-фотограф представил в Риме выставку своих работ под названием «Сироты режима». На более чем ста снимках запечатлены использованные маски, выброшенные горожанами в уличное пространство.
– Дальше я не поеду, – мрачно процедил таксист.
Перхотное мурло со стражем. Организация решила полностью дистанцироваться. Внедрение должно пройти гладко, без зацепок.
Я придвинулась к пластиковой перегородке.
– Что там случилось?
– Не знаю, – буркнул. – Затор какой-то. Пожарники, скорая, мигалки везде.
Я просунула деньги в вырез перегородки и вышла из такси. Тут же, ошеломленно озираясь, сняла с лица очки и принялась натирать стекла. Мне нужно было время, чтобы прийти в себя. Собраться с мыслями. Отпустить ситуацию.
Я чувствовала опасность, беззащитность. Люди здесь были без масок. Поголовно.
И более того – без маски была я сама.
К мосту, ведущему на Русановку, было не добраться. Посреди дороги остывал, исходя дымом, остов автомобиля полиции, перегороженный пожарной колымагой и отсеченный лентами от толпы зевак. Людей собралось много. Стояли кучками, курили, точили лясы, расходиться явно не собирались. Две полицейские машины, пока целые и собранные, бросали на лица, вызывающе лишенные масок, мертвенный синюшный отсвет.
Заунывным голосом звучало из приемника полиции:
– Граждане, соблюдайте масочный режим! Граждане, соблюдайте масочный режим!
Полицейских окружили молодые люди и что-то яростно доказывали. Складывалось впечатление, что обе стороны напряжены до предела.
Я отошла к тротуару, где несколько ребят распивали пиво и хихикали над происходящим. Возле них стояла молодая девица в белой кепке. Она порядком раздалась сзади. Такая корма для уроженок здешних мест – типичный признак того, что девица крепко встала на ноги и осознала