трубы, выжидали, пока мимо нас не проплывет одна из местных крючкозубых серых акул. Позже хмурая я болталась с поникшими руками (как щупальца у медузы) по сувенирному магазину после того, как мама и папа отказались купить мне резинового осьминога. Потом мы прогулялись до Норт-Энда и поужинали в каком-то модном ресторане с черными скатертями и белыми льняными салфетками. По дороге к крытой парковке мы наткнулись на кондитерскую, которая считалась лучшей в Бостоне. Мама заказала нам канноли[12], но я отказалась их есть, заявив, что они похожи на раздавленных гусениц.
Марджори начала:
– Итак, эта история произошла где-то сто лет назад в Норт-Энде. В те стародавние времена всю патоку хранили в огромных металлических цистернах высотой метров пятнадцать и шириной метров двадцать пять с лишним – гигантских, как целые здания. Патоку завозили поездами, а не грузовиками, как у тебя в книжке. – Марджори сделала паузу, чтобы удостовериться, что я слушаю ее. Я внимала ей, хотя мне и хотелось узнать, зачем людям было нужно так много патоки, которую я раньше видела только на страницах книги Скарри. Но я ничего не спросила. – Была середина зимы. Больше недели до начала истории стояли жуткие морозы. Было так холодно, что когда люди выдыхали, то пар в виде облачков сразу же замерзал прямо в воздухе, падая и разбиваясь на кусочки о землю.
– Круто. – Я изобразила, будто бы выдыхаю такое же обледеневшее облачко изо рта.
– Но после этого долгого мороза в Бостоне наступил один из тех странных зимних дней, когда неожиданно становится очень тепло. Жители Норт-Энда поговаривали: «Какой же замечательный день!» и «Не правда ли, самый прекрасный день в жизни?». Было так тепло и солнечно, что многие люди, оставив пальто, шляпы и перчатки дома, высыпали на улицу, и в их числе – десятилетняя Мария ди Стасио, которая вышла в любимом свитере, том самом, с дырочками на локтях. Она играла в классики. Ее братья подтрунивали над ней, но не делали ничего сверх обычной для них жестокости, поэтому она не обращала на них внимания.
Вдруг до всех в городе донесся какой-то рокот; никто не понимал, что происходит. Тем временем из цистерны с патокой выстрелили заклепки, металлические листы сложились, как листы оберточной бумаги, и сладкая липкая патока потекла во все стороны. Огромная волна покатилась по Норт-Энду.
– Ого. – Я нервно хихикнула. От образа огромной паточной волны захватывало дух. Но в этой истории было как-то слишком много странностей. Марджори говорила о конкретном времени и месте, а вместо смешных зверушек из книжки Скарри основными персонажами стали люди, которые не были названы в мою честь. К тому же история как-то слишком затянулась, и мне ни за что не удалось бы все это записать в книжке. Куда можно было бы вместить всю эту историю?
– Волна поднялась на высоту четыре с половиной метра и сокрушала всех и вся на своем пути. Она погнула стальные балки на Атлантик-авеню, переворачивала вагончики на железной дороге, вырывала здания из фундамента. Патоки на улицах было по пояс. Подхваченные волной лошади и люди тщетно пытались высвободиться из потока,