я.
Терпкий запах дорогого парфюма. Строгое черное платье-футляр. Неброский макияж и привычно нечитаемый взгляд. Сегодняшняя Нина мало отличалась от обычной. Воплощение сдержанности и благоразумия. Лишь тени под глазами намекали на бессонницу и усталость последних дней.
Она машинально поправила прическу. Короткие белоснежно-седые волосы, непослушно упали на лоб. Она терпеть не могла беспорядок. И никогда не пользовалась краской для волос, как и другими косметическими ухищрениями. Должно быть, в награду за это, природа позволила ей состариться красиво. Так иногда увядают великолепные розы. Высыхают и теряют краски, но сохраняют гордость и величие былой красоты.
Нина была скупа на чувства. Ласка и вовсе казалась ей чуждой. На мой вопрос она лишь неопределенно хмыкнула. Но желая поддержать меня, неумело сжала и тут же отпустила мое запястье.
– Дурехи, – фыркнула она и зашагала в гостиную.
Не успев вовремя сориентироваться, я поторопилась следом, чуть отстав. Переступив порог, Нина остановилась. Сложив руки на груди, она оглядела присутствующих. Но они были слишком увлечены собой, чтобы заметить наше появление.
Последствием бурной амурной жизни Давида стали бесконечные скандалы его муз. Любившие Терновцова женщины ненавидели своих соперниц яростно и всеми силами пытались изжить противниц. Притом, самого Давида они ни в чем не обвиняли, заочно позволяя ему то, что ни одному другому мужчине не позволено.
Как правило, если дама сердца покидала его дом, он продолжал с ней общаться, сохраняя дружеские отношения. Поддерживал ее в жизненных перипетиях и карьерных чаяньях. Всегда поздравлял со всеми праздниками, частенько дарил пухлые конверты с деньгами. Со временем отправленная в архив муза начинала жить своей жизнью и борьба за место под солнцем (или одеялом…) переставала быть для нее актуальной.
Но имелись и те, кто войне за внимание Давида посвятили всю свою жизнь. Войдя в права законной супруги, Лика вознамерилась избавиться от докучливых дамочек. Надо признать, ей много удалось. Но две особо стойких все же остались.
Именно с ними законная вдова великого Терновцова в данный момент и скандалила.
Ольга Никифорова была старше Давида на несколько лет и давно разменяла шестой десяток. Однако многочисленные пластические операции, инъекции, чудодейственные маски и эликсиры вкупе с первоклассным макияжем, превратили ее в даму трудноугадываемого возраста. Благодаря активным тренировкам и нескончаемым диетам со спины она выглядела аки юная девица. В анфас тянула лет на сорок (при плохом освещении и настроении на сорок пять). Но ее лицо, ставшее похожим на фарфоровую маску, все же прозрачно намекало, что дама не столь свежа.
Временами я находила ее похожей на фарфоровую китаяночку. Бледное личико, обрамленное иссини-черными волосами, миндалевидные глазки и тонкие ярко-красные губки делали сходство необратимым.
Говорят, в молодости Ольга была непомерно энергичной. Поверить в это мне было