крат.
Будто со стороны я услышала просьбу курьера предъявить паспорт. Послушно достала его из сумочки и расписалась в указанной им графе, даже не видя перед собой текста. Буквы разбегались перед глазами от волнения.
Аркадий выпроводил курьера, который успел оглянуться на Лику не менее восьми раз и едва не врезался лбом в дверь перед тем, как убраться со сцены.
Лисовский же вернулся обратно за свое кресло. Достал нож для бумаг и одним легким движением вскрыл его.
– Влад, мне кажется, – подала голос Ольга. –Или ты, как и все мы, впервые видишь эти бумаги и понятия не имеешь, что насочинял Давид?
Лисовский бросил на нее быстрый взгляд. И, сохраняя присущую невозмутимость, сказал:
– Все верно. И тебе не кажется. Ранее я не был знаком с завещанием.
Вытащив бумаги, адвокат неспешно надел очки и добавил:
– Вот и познакомимся вместе.
Было бы неправильным сказать, что озвученное Лисовским произвело неизгладимое впечатление на собравшихся. Скорее, никто ничего не понял. Растерянность явственно читалась на лицах вдов. И едва ли не впервые за все время знакомства, они искали друг в друге если не поддержку, то хотя бы участие. Однако смутная надежда на то, что хотя бы одна из дам понимает, что происходит, таяла на глазах.
Первой в себя пришла Ольга. И со свойственной высокому руководителю интонацией спросила Лисовского:
– Ты ведь не пытаешься сказать нам, что наш дорогой Давид позаботился о своей прислуге, но даже думать не думал о будущем женщин, что разделили с ним жизнь?
– Оля, -подняв документ, сказал адвокат. – Все согласно официальному документу. Ни больше, ни меньше.
– То есть, – тихо сатанела Ольга. – Его водитель, уборщица и садовник получат по квартире, кухарка обеспечит будущее своих внуков. Сколько их там, кстати?
– Трое, – проверив документ, сказал Лисовский. – Три, пять и семь лет. Каждому будет выплачиваться ежемесячное пособие до совершеннолетия из фондов киностудии. После, также за счет киностудии, им будет оплачено обучение в любом ВУЗе страны и стипендия на весь срок обучения плюс год сверху.
– Щедро, – скривилась Ольга, будто съев целый лимон разом.
Я едва сдерживалась, чтобы не разулыбаться от уха до уха. Бедная Люба боялась даже шелохнуться, дабы не спугнуть неожиданную удачу. По ее пухлым щекам катились слезы. И мне хотелось расцеловать ее и убедить, что теперь волноваться не о чем, Давид позаботился о ее семье на годы вперед.
Осенью прошлого года семью Любы постигло ужасное несчастье. Ее единственная дочь потеряла мужа, погибшего в автокатастрофе. Молодая женщина, рядовая сотрудница небольшой компании осталась одна с тремя детьми на руках. Никаких родственников, кроме Любы у нее не было. Женщины тянули деток как могли, рассчитывая только на свои силы и скромные доходы.
Теперь же, благодаря Давиду, будущее малышей, их мамы и бабушки не казалось столь печальным. Напротив, сумма выплат, назначенная Давидом, была эквивалента зарплате высокопоставленного