всё равно продолжала готовить. Мне действительно повезло, что она так заботится обо мне. Я много чем ей обязан и благодарен за все её старания.
– Нет, мам, я ходил на заброшку, чтобы нарисовать закат.
– Ох, мальчик мой, опять ты за своё. Там же не безопасно находиться, – обычная её фраза. Уже давно выучил весь наш диалог наизусть и отвечал на автомате, как и она. Мама слишком устаёт на работе для того, дабы придумывать новые вопросы. Иногда мне даже кажется, что я нахожусь в видеоигре, которую приходиться проходить снова и снова. Я ни в чём её не обвиняю и не говорю, что мне чего-то не хватает. Для меня не являются важными душевные разговоры с ней, ведь мы чувствуем друг друга и понимаем без лишних слов. А жаловаться на проблемы я не привык. Это не в моём стиле. Если что-то да и произойдёт, то разбираться лишь мне. Зачем втягивать других людей. Зачем создавать им проблемы?
– Да знаю я, знаю.
– Ну так, где же твой шедевр? Показывай, я хочу это увидеть, – весёлым тоном сказала она. Как всегда, пытается быть счастливой, даже если у неё что-то болит или плохое настроение. Морально мама подавлена, но никогда не покажет этого даже передо мной. Ей стыдно выпустить наружу хоть чуточку слабости. Не скажу, что это хорошо. Всё-таки негативные эмоции нужно выпускать наружу. Но это её дело. Она живёт и поступает так, как хочет. Я уважаю такую позицию. Собственно, делаю так же.
– Я, эм… Я не нарисовал. Я просто… – пытался оправдаться перед ней, проводя рукой по затылку.
– Так, что же ты тогда там делал? – с подозрением в глазах спросила она.
– Я думал, да я размышлял, – мда-а, лучшего ответа от меня ожидать и не стоило. Я не умею врать, и придумывать какие-то оправдания для меня весьма сложно. На самом деле, мне иногда не хватает этого навыка, ведь очень часто люди используют моё неумение против меня самого. Особенно часто мной помыкали в детстве сверстники. Они расценивают это как слабость, и выкрутится из ситуации становится сложнее. Конечно, врать плохо. Даже та самая «ложь во благо» на самом деле приносит вред. Но все мы люди и враньё в любом его проявлении при некоторых сложившихся обстоятельствах является серьёзной защитой. Так что, не вижу в этом ничего плохого. Каждый из нас хоть один раз в день да навешает другому лапши на уши. Это жизнь, это мы, это наша обыденность.
– Ох уж эти дети. Никогда не догадаешься, что у них на уме, – загадочно протянула мама, – может, ты что-нибудь поешь?
– Нет, спасибо, мам. Я пойду в свою комнату. Спокойной ночи. Люблю тебя! – я запер деревянную дверь и лёг на пустую кровать. Полная луна заглядывала ко мне в окошко, освещая маленькую комнату. Мысли начали прокрадываться в мою светлую голову. Они шли одна за другой, плыли словно по течению. Призрак совсем не напугал меня, наоборот стало интересно, кто она и почему плакала? Почему сказала уходить? Что за печаль в её глазах? Она всегда такая грустная? Почему не хотела со мной говорить? Может, я ей не понравился? А может, показался странным? Интересно, я один её видел или она ещё с кем-то общается? Не думаю. Стала бы она меня так просто оттуда выгонять, если