Жажда и голод. Михаэль Казакевич

дней во все концы пути, их не пройти во сне.

      Предскажите мне прошлое

      Мне приснился Сан-Франциско, где я не был даже близко.

      По неписаным сюжетам там вдоль улиц я иду.

      А навстречу люди, лица – ну бывает же, приснится!

      Никого я там не знаю, улыбаюсь на ходу.

      Рядом кружит ангел белый, объясняет всем умело,

      Кем я был и что я делал, почему летит со мной.

      Знаю прошлой жизни главы – написал их, озаглавил.

      Свой по запаху ищу я путь, потерянный, домой.

      То не лики на портрете, просто души в душном лете,

      Утопая в белом свете… Продолжается кино.

      Только сделай шаг неверный – и всё кончится, наверно.

      И молчу, и не дышу я, и течёт, бежит оно.

      Объясни, мой ангел быстрый, как попасть в мой

      мир нечистый?

      И как мир этот почистить, чтоб войти сюда опять?

      Предскажите, укажите, как связать нам жизни нити,

      В моё прошлое войдите, помогите отыскать.

      Разноцветный в солнце летнем – может, это просто сплетни?

      Мне сегодня сон приснился, удивительный такой.

      Помню, ангел был там белый. Взад-вперёд как угорелый,

      Смелый, искренний, умелый – навозился он со мной.

      Я один в своей квартире. Дважды два – опять четыре.

      И грущу о дивном мире, от которого тоска.

      Пусть в него не всех пускают, но ведь был, я точно знаю.

      В нём глаза мне улыбались и душа плыла легка.

      Мир, который был так близко, – не святого он Франциска.

      Нет соборов, обелисков, нет там крыльев за спиной.

      Вновь обещана в нём встреча, проскользну в неё, доверчив.

      А когда? Опять под вечер, на пути к себе домой.

      Чертёнок без хвоста

      Я знаю, черти вырастают из чертят.

      И сам бы стал, да только хвостик оторвался.

      Здесь так не принято. Совсем, кричат, зарвался.

      И без хвоста меня не приняли в отряд.

      У нас, чертей, так много пламенных идей.

      Смутить людей и над людьми затем смеяться.