Понимает ли он, что если только дёрнется, от него ничего не останется? Даже трусов. Или всех задумал положить? Кроме Рекса и Титана?
Я незаметно дала знак, чтобы были осторожны и в первую очередь смотрели за спину. В своих я была уверена на все сто.
Запахло кисляком. С низкого свинцового неба ударили молнии. Били метрах в ста впереди по границе кластера. Смотрелось эпично. Рыжие огненные росчерки по тёмно-синему небу. Грома не было, но что-то страшно завывало и заставляло шевелиться волосы. Продолжалось это минут десять, после чего концерт по заявкам стал стихать, и вскоре всё успокоилось.
Прохор дал приказ по бывшей ментовской рации, скорее всего изъятой из опорного пункта, и три группы бесшумно двинулись вперёд. Наша была самая малочисленная – Прохор, десяток бойцов и мы с Черепом. Йорик ускакал вперёд, как только стихли молнии. Ему я приказала искать заражённых и не подпускать к месту будущей трагедии.
Череп на этот раз сам два раза пересобрал и почистил свой ТТ. Ещё он раздобыл большой нож, и я бы никому не советовала с ним встречаться.
У меня был пистолет Макарова с запасной обоймой. Смешно, да? Кто с гранатомётом, кто с пулемётом, а мне пестик дали, из которого только застрелиться, и то, если повезёт.
Рекс незаметно от Прохора насыпал мне в карман ещё штук двадцать патронов и полную обойму, которую он тоже скопировал. Вот здоровый мужик, обычно после десятка маслят ксер спать ложится, а этот всю ночь штамповал. Руки в масле, жопа в мыле, мы работаем на ЗИЛе!
Вступили на сельский кластер. Под ногами оказалась высокая трава и репейник. На краю села истошно выла собака. В окнах деревянных домов горел свет. По местному времени был вечер. Магазины ещё работали, из церкви выходили люди. Два десятка прихожан прощались с батюшкой. Ничего не предвещало беды, кроме истеричного воя пса.
Кластер был крошечным, и люди должны обратиться в течение часа – так нам сказал Прохор. Игнорируя местных жителей, мы зашли в магазин и стали набивать мешки продуктами. Продавщица, видя такой беспредел, вцепилась в бойца, пытаясь вырвать у того из рук мешок крупы. Не особо церемонясь, тот ударил её прикладом автомата, и тётка отлетела к стене, ударившись головой о прилавок.
Череп напрягся, но я дала знак, чтобы не вмешивался. Прохор специально грубо обращался с местными, и наверняка не в первый раз. Скорее всего, данная тётка стабильно отлетала к прилавку раз в три дня и разбивала себе затылок. Он, словно прочтя мои мысли, сказал:
– Всё равно через полчаса здесь будут одни зомби, а нас время поджимает.
– Можно бы и полегче… – произнёс Череп.
– Можно. Но им уже всё равно.
– А в селе иммунные попадаются? – спросила я.
– Насколько мне известно, нет. Вы смотрите по сторонам, пока мы грузим. Сюда и болотные могут заявиться, и заражённые. Хотя рубер обычно уже приходит. Где это он задержался? – спросил Прохор.
И правда, где? Интересно тебе? А его уже Йорик доедает. Я это чувствовала и видела его глазами.
Руберу