в нём, она со спокойной улыбкой отошла. Когда я прикоснулась к камню, возникло ощущение холода. Тут же подумала, с чего бы ему быть тёплым? Но нагревшись от моей ладони, камень пробрёл слегка зеленоватый оттенок. Очень странная энергия, сначала ощущение тревоги, перемешанное в ушах с топотом сотни лошадей, а потом внезапное спокойствие на грани с негой. Возникли слуховые галлюцинации, наверно, клаустрофобия обострилась. Услышав звук, как будто напевают какой – то старый народный мотив, оглянулась. В углу сидел старец с очень длинной бородой и волосами совсем белого цвета, на нём вместо обрядного костюма шамана была одета белая холщёвая накидка. Создавалось ощущение, что он спит, а мы просто стоим в его сне. Не вставая и не открывая глаз, старец вдруг заговорил:
– Обернись и смотри на камень.
В это время Максим развернул меня лицом к камню, держа сзади за плечи и не давая повернуться к шаману. Я смотрела, как мне сказали, но не увидела в нём ничего, кроме изумрудного цвета. Внезапно Максим резко меня дёрнул, заставляя теперь смотреть на шамана. Начался ритуал камлания[4]. Это было похоже на ритуальные пляски перед жертвоприношением, и уже изменившимся голосом шаман спросил:
– Что ты хочешь?
– У меня нет детей, но врачи говорят, что я здорова. Хочу ребёнка. – Я сказала это практически заикаясь, после всего увиденного я вообще не уверена, что когда – то ко мне вернётся способность говорить внятно.
– Зачем ты споришь с волей богов? Бойся своих желаний!!! Еще никто не уходил от своей миссии!!! Будет, как должно быть!!! Радуйся, что боги не дали тебе ублюдка, тебя сберегли.
В это время Максим, всё так же сжимая мои плечи, выпихнул меня к каменным ступенькам. Обида подошла к горлу горьким комком. Все нервы, трудности пути пробежали перед глазами, я, сев на камень, просто дала волю слезам. Когда вернулась Маша, больше испуганная, чем расстроенная, мы молча отправились в обратный путь. Каждый со своими мыслями. Лично мне было обидно, почему я должна быть мамой ублюдка? В каком вообще смысле всё это сказано? Это значит, я рожу изверга или маньяка? Почему именно я? Получается, мне не дают ребёнка, чтобы не вырастить чудовище? Как вообще это возможно у учителя с опытом работы? Вопросов было больше, чем ответов, мозг лихорадочно работал, не давая ни одной подсказки. По сути, не хотелось никого видеть. Пропуская Максима и Машу вперёд, я просто плелась сзади. Разговор у них тоже как – то не клеился. Выбравшись из пещеры, когда уже светало, мы сели на коней. Ссадины и боль в ногах ещё не прошли, на обрыв снизу в сущности стало наплевать, всё ровно тех, кому я дорога, всего пять человек, а детей нет и, возможно, уже и не будет. Глядя на зарождающееся солнце, очень захотелось вернуться и поругаться с этим шаманом, а лучше прибить его какой – нибудь палкой. Какое он вообще имеет право говорить такие вещи? А вдруг он ошибся, а мне с этим жить. Да и зачем я вообще попёрлась общаться с духами, ведь я христианка? Хотя нет, просто набитая дура. Хотелось