⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Давно покончено с войною,
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Орудий залпы не гремят,
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ И над родной моей страною
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Со свистом бомбы не летят.
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Умолк надсадный вой сирены,
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ И смерть, и кровь давно ушли,
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Травой, черёмухой, сиренью
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Уже окопы заросли.
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Но не прошли года бесследно,
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ И наш народ не позабыл
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Всех тех, кто нам принёс Победу,
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ И тех, кто голову сложил.
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ В победном грохоте стократном
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Салют над Родиной гремит,
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ А в честь Советского Солдата
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ В Берлине памятник стоит.
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Стоит Солдат весь в бронзе звонкой,
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Фашизма мрак собой закрыв,
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Поднявши на руки ребёнка
⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ И меч тяжёлый опустив!
Глава третья.
ЧУКОТКА: БУХТА УГОЛЬНАЯ
Переезд
В сентябре 1945 года в Москву приехал демобилизованный Николай. Из всего скарба у него был вещмешок с двумя буханками хлеба, тремя банками рыбных консервов, полкило сахара и аккордеон, который, как говорил сам Николай, он «взял в плен» при штурме Кенигсберга. Работы в Москве не было, и Коля играл на аккордеоне по многочисленным пивнушкам, таким способом зарабатывая семье на жизнь.
Однажды в июле 1946 года в одном из таких питейных заведений он встретился со своим однополчанином Михаилом Алоничевым. Тот уговаривал Николая поехать вместе с ним, его семьёй и друзьями по оргнабору работать на Чукотку.
– Посуди сам, – говорил он ему, – Работы там полно. Раз! Деньги платят приличные и регулярно. Помимо окладов там есть двойной коэффициент, и каждые полгода прибавляется десять надбавок к окладу. Это два!
– Кто это тебе такое напел? – недоверчиво спрашивал Коля. – Прямо рай, а не Чукотка!
– Да никто не пел. Это всё прописано в договоре. И жильём обещают обеспечить. Чего тут-то делать? Играть по кабакам? А у тебя специальность есть. Да и Людмила со своим умением печатать там без дела сидеть не будет. Так что давай с нами!
После недолгих раздумий, а думать было о чём, так как Люся была беременна уже вторым ребёнком, они согласились с доводами Михаила, и Николай заключил договор. Только вот оформлять бронь на жильё в Москве на Николая мама Люси отказалась. Она не верила в надёжный и долгий брак Коли и Людмилы, считая, что муж бросит её на Чукотке и вернётся один в Москву на забронированную жилплощадь. А получить бронь на себя Люся не смогла, поскольку с ней, иждивенкой, да ещё и беременной, договор на работу по оргнабору заключать отказались. Они уехали на Чукотку в Бухту Угольную, где открылась угольная шахта, и был морской порт.
Аркадий Семёнович Макеев, отец Людмилы, после отъезда