свое поведение и что-то понять. Первое, что он сделал после того, как стол расчистился, – это разложил бумаги, положил на край жесткий диск.
Пашка сел за соседний стол и принялся деловито застилать газетой пустую поверхность стола. На газете появились очищенные яйца вкрутую, салат «сельдь под шубой» и огромная кружка чая, щедро сдобренного шестью ложками сахара. Наступил час обеда, точнее, тридцать восемь законных минут, когда сотрудники НИПИ могли насладиться ничегонеделанием или пойти в столовую. Пашка экономил.
Возле одной из стен кабинета высился шкаф, доверху забитый книгами. Александр наугад раскрыл одну из них, пахнувшую пылью. Это была биография Сталина, написанная старорусскими буквами. Показалось, что вместо слова «Сталин» написано «Сатанин». Александр перевернул страницу. Перед ним на толстой синей бумаге красовалась машинописная статья под заголовком «Роза Баратаева. „Сон химика“».
«Бред какой-то, – подумал Саша. – Может, я сплю?» – и он тихонько ущипнул себя через карман брюк.
Следующим на полке оказался учебник физики, который, видимо, забыли закрыть и уронили на пол. Несколько листов из первого параграфа оказались вырванными. За спиной Саши, причмокивая и распыляя густой селедочный дух, раздался голос Паши:
– Я отэтсамовал пару листов: все равно без дела валяется.
Одетый в строгий темный костюм, Александр неприязненно оглядел Пашку Огонькова, и Саше на секунду сделалось нехорошо. В голове вертелась только одна мысль: «Срочно найти хоть кого-то нормального. И именно этот человек мне сейчас нужен, чтобы объяснить все происходящее? Но ведь где-то должны быть нормальные люди!»
С этой оптимистичной мыслью Саша вернулся на свое рабочее место. Обедать ему не хотелось. В ту же самую минуту в распахнутую дверь вбежала (да-да, не вошла, а именно вбежала) немолодая дама среднего роста, напоминающая цилиндр на тонких ножках. Удушливый парфюм, который она принесла с собой, можно было разлить по свободной таре, всюду валявшейся в кабинете. Одета дама была не по возрасту, слишком моложаво и слегка пошло. Заметив нашего героя, она кокетливо протянула ему для знакомства костистую руку с пламенеющим маникюром и томно, на вздохе произнесла: «Апполинария Викентьевна, для Вас – просто Поля».
Необходимо сделать лирическое отступление и подробнее рассказать о возникшей героине. Апполинария Викентьевна была дамой преклонных годов, но отчаянно это скрывала, даже от самой себя. Характером обладала не по-женски твердым, решительным и, если имела какое-то мнение, даже глубоко ошибочное, переубедить ее не могли никакие аргументы. Было ее мнение – и точка! В науке, где уживаются теории, гипотезы, аксиомы, теоремы, сами понимаете, сложно было апеллировать только к собственному мнению. Ей это удавалось уже очень много лет. На каждом ученом совете, на каждой конференции Апполинария брала слово и слово ее было последним! Она любила составлять протекции, чтобы потом