А на часах еще не было 10:45. Мне было еще 20. Последний час двадцатилетия проводил я босыми ногами. Ждали гостей. Они приехали к часу. Все самые близкие. Было здорово сидеть за столом. Их взгляды ко мне уже поменялись. Я казался взрослее. Меня это немного смутило. И совершенно эта мысль о взрослении меня не искусила. Затем еще не раз звонил телефон. Мой еще один близкий друг прочел мне притчу о жизни. Я подумал, что это очень символично. Что это так вовремя и мне будет нужно. Он, наверное, будет злиться что его я упомянул. Но я и его очень ценю. Затем социальные сети. Писали все. Каждое сообщение вызывало улыбку. Я все пожелания через сердце пронёс. Многие как оказалось верят в меня. И я верю. Просто верю. Книги еще будут это точно. И еще не одна. Им было радостно что их друг, знакомый, одноклассник верен своему делу. Верен своим домыслам и мыслям. Творческих успехов они ожидают. А успех воплощу я своим сердцем и разумением. Интересно что творится в моей голове? Вот и мне порою это интересно. В самом деле очень приятно читать или слушать что кому-то понравилась та или иная книга. В удивлении от того как всё это во мне рождается. Это всегда со мною было. Однако мне не хватало смелости выставить это на показ. У меня получилось себя же пересилить. У меня получилось… И пошли новые последствия, одной из которых является данная «Панорама». И да, как вы могли заметить сейчас мысли стали намного четче. Скомпоновались слоги. Теперь это стало читаемо. На это также повлияло одна значимая новость. Её, пожалуй, я оставлю при себе. И я поддаюсь на какое-то влияние. Но думалось мне что обращение к книге – это признак стабильности ума. Когда тоскую я пишу. Когда ликую я пишу. Так это происходит. Секретом обрадовал. Хотя для кого это может стать секретом? Большинство поступают так же. Они пишут, будучи в бодрости. А я снова в ночи. На диване, под одеялом. Я немного подустал. Но всё равно печатают пальцы эти слова. Ближе к вечеру мы вышли на улицу. Была легкая прогулка на морозе. Мы шли по пустой дороге под освещением фонарных столбов. Шли прямо. Далеко. Дошли до закусочной. Там было тепло и не так много людей. Большой люд мне всегда не привычен. Не люблю ходить по общественным местам. В дискомфорте нахожусь. Однажды мне это тоже нужно будет пересилить. Обязательно. После мы пошли обратно под легкую беседу. Я просто как тело перемещался по улице. Ветер дул в лицо, но что-то согревало изнутри. Мне было тепло. Мне было спокойно. Мы разошлись спустя время. На часах было одиннадцать ночи. Час до окончания дня рождения. Не хотелось терять этот день. Не хотелось растворять его. Но ведь окружение осталось. Состояние именинника было неизменным. Я радужно ответил всем, кто меня поздравил. Также было очень приятно слушать и читать пожелания друзей со двора. К сожалению, нас разбросало по миру. Но интернет свидетель нашей дружбы. Однажды мы обязательно все соберемся. Посидим мы еще во дворе. Я включил Боярского и размышлял, о чем еще добавить в заметки. Я снова написал близкой подруге. Долго
