серой тенью.
Вот деревня у реки,
огоньки мерцают,
дровни грузят мужики
да собаки лают.
А в избе у бережка,
в маленькой светёлке,
держит девичья рука
длинную иголку.
Скачет нить, плывёт узор,
лишь стежки мелькают,
слышен тихий разговор,
девушки болтают.
Обсуждают молодцов
что им любы больно,
сокровенные слова,
льются речкой вольной.
Две девицы, две сестры
хрупки словно ивы,
обсуждая женихов,
говорят красиво.
И у каждой свой резон
свой герой, защита
коль обидит кто девиц,
не простит обиду.
За окошком, где пурга
вдруг мелькнула шапка,
распахнулась дверь в сенях
сразу стало зябко.
В дом заходит Царь-Мороз
в ледяных алмазах,
молвит: «Слушал я как вы,
похвалялись разом.
Что ж посмотрим каковы
молодцы герои,
и пойдут ли вас спасать
зимнею порою?
Вы же будете мне шить
снега покрывало,» —
хлопнул в белую ладонь
в доме пусто стало.
Рано утром, лишь заря
встала над деревней,
вышли два богатыря
из избушки древней.
Знать проверить молодиц
женихи собрались,
по любимым голосам,
знать натосковались.
Снег скрипит под сапогом
к бережку подходят,
двери настежь у избы
в сенях вьюга бродит.
Молодцы вбегают в дом
но пуста светёлка,
лишь на столике в углу,
швейные иголки.
Да скулит дворовый пёс
лезет под полати,
что же делать молодцам,
где невест искать им?
Долго-ль, коротко-ль,
но вот женихи готовы,
взяли верные мечи,
по кольчуге новой.
Запрягли своих коней
и в студёной рани,
поскакали сквозь леса,
до ведуньи Агни.
День и ночь сквозь снег и лёд,
по лесам дорогам,
и вернётся ль кто из них,
к отчему порогу?
Вот в лесу стоит изба,
а за ней болото,
в небо шлёт дымком труба,
значит есть там кто-то.
Кони встали у крыльца
братья у порога,
за спиной крылом судьба,
дальняя дорога.
Входят в дом вокруг дурман,
запах трав сушёных,
дым толчёных порошков
и кореньев жжёных.
От окна на них глядит
древняя ведунья,
филин с вороном сидят
на плечах колдуньи.
«Проходите, коль вошли» —