единственной, я верила, как себе. В этой жизни нет для меня человека ближе, чем она. Она не просто подруга, не сестра, она – моя семья.
Мы росли в детском доме и всю сознательную жизнь провели в одной комнате, на соседних кроватях. Мы все и всегда делали вместе: взрослели, влюблялись, дрались, сбегали, выживали. Пожалуй, то, что мы есть друг у друга – самый большой подарок судьбы.
После наступления совершеннолетия мы разъехались каждая по своим углам -комнатам, что получили от государства. Однако новый уклад жизни, как и мое последующее замужество, не сильно повлиял на нашу дружбу. Мы реже виделись, но это был лишь повод чаще встречаться.
Ленка довольно прохладно относилась ко Льву, как, впрочем, и к моему замужеству в целом. Она считала его блажью. Надо признать, что у нее была на то веская причина.
Лев, будучи благоразумным человеком, прекрасно понимал, что Ленка неотъемлемая часть моей жизни, посему всегда был вежлив и обходителен по отношению к ней, ни разу не позволив себе критического замечания. В целом, они друг с другом ладили, хоть и старались не встречаться, а большего мне и не требовалось.
Со Львом мы познакомились три года назад, два из них как поженились. Наш мезальянс вызвал бурную реакцию у его окружения. Злые языки вовсю трудились, обсуждая нас, что вполне объяснимо и ожидаемо.
Один из ведущих адвокатов города женится на детдомовке, да еще подцепил ее в сомнительном баре, где она работала ни то барменшей, ни то официанткой. Разве не повод посудачить? Особенно, если это правда.
Поначалу Лев боялся, что неиссякаемый поток сплетен и извечные шептания и взгляды будут ранить меня. После каждого выхода в свет он подолгу всматривался в мое лицо, пытаясь угадать настроение, увидеть, не обидел ли кто.
Мне же было безразлично чужое мнение. И тот факт, что злословили люди с большими деньгами, роли не играл. Я прошла хорошую школу и научилась быть толстокожей. Я знала, чего стою и чего хочу. Более того, вполне могла определить, что из себя представляют люди предо мной, а пухлые кошельки и разномастные ксивы не создавали ореола вокруг их персон.
Со временем разговоры стихли, появились новые объекты для обсуждения и наш брак перестал вызывать интерес. Лев любил говорить, что с моей красотой у меня не было ни единого шанса не вписаться в его круг.
Он лукавил. Если бы Лев не стал адвокатом, из него вышел бы отличный пиарщик. Перед нашей свадьбой, перед тем, как знакомить меня со своим окружением, он неустанно работал над моим образом. Над тем, какой он хотел видеть свою идеальную жену.
Он нанял лучших преподавателей, и почти полгода прошли в учениях. Риторика, история, английский, этикет, философия и многие другие науки шесть дней в неделю должны были изучаться мной. И, конечно же, личный тренер по танцам (Лев искренне верит, что все женщины должны уметь танцевать танго и носить исключительно юбки), а также стилист.
Проведя изрядное количество времени в условиях, близких к боевым, я стала миссис Коган. Я устраивала званые вечера для друзей и партнеров Льва, сопровождала его