дверь в канцелярию распахнулась, впуская яркий электрический свет, который вмиг разрушил очарование лунной ночи. В дверном проёме возник сержант с красной повязкой на левой руке, дежурный по первой роте.
– Разрешите, товарищ гвардии старший лейтенант! – произнёс он, прикладывая руку к пятнистой кепке.
– Да, сержант, входи. Что случилось? – ответил Минин, слегка прищуриваясь от яркого света.
– Да там рядовой Лепёхин, что с Ивановым ездил, блюет в туалете, весь зелёный какой-то и трясётся мелко так.
– Веселье пришло неожиданно, – съёрничал Андрей. – Вот что, сержант. Как он перестанет туалет пугать, пусть одевается. В санчасть со мной пройдёт. Иди. Я доложу дежурному по части и спущусь к вам.
Сержант, откозыряв, ушёл. Минин подошёл к дневальному по роте, возле которого на тумбочке стоял полевой телефон. Взяв трубку в руку, он крутанул рукоятку телефона, посылая вызов.
– Дежурный по части слушает, – хрипло раздалось в телефоне.
– Это дежурный по батальону гвардии старший лейтенант Минин. У меня в первой роте рядовой Лепёхин заболел, температура и блюёт. Я его в санчасть отведу.
– Принял, – послышалось в ответ, – только потом сразу прозвонишься, что там.
– Обязательно, – ответил Андрей и положил трубку.
Он спустился на первый этаж. У входа в помещение первой роты его ждал дежурный, рядом с ним стоял бледный солдат, который, если судить по внешнему виду, служил первый год.
– Ну, что с тобой случилось, боец? – обратился к Лепёхину Минин.
– Наверно, голову напекло, – слабым голосом ответил солдат.
– И где ты так умудрился? – продолжал Андрей.
– Да мы весь день на солнце работали.
– А кепочку мы, естественно, сняли? Жарко.
– Да, – понурился солдат.
– А сколько служишь? – уточнил Андрей.
– Четвёртый месяц, – услышал он ответ.
– И что, за четыре месяца не уяснил, что, когда жара, кепку снимать нельзя? Или не учили?
– Учили. Но я как-то забыл, – пробормотал солдат.
– Забы-ы-ыл, – протянул Андрей. – Сам-то откуда?
– Из Кемерово.
– Понятно. С холодных краёв. До санчасти дойдёшь? – получив утвердительный ответ, добавил: – Ладно. Пошли, – и, взглянув на сержанта, сказал: – Остаешься за старшего. Если что, сразу в санчасть звони. Я пока там буду.
Отперев дверь, Минин с солдатом вышли из здания. Дежурный по роте, задвинув щеколду на входной двери, поспешил в ленкомнату, где у него на столе были разложены фотографии, которые он вклеивал в разрисованный солдатским художником дембельский альбом. Служить ему оставалось всего три месяца.
Второй раз за сутки старший лейтенант шёл в санчасть. Случись подобное происшествие в другой день, Андрей бы не раздумывая отправил с заболевшим солдатом дежурного по роте. Но сегодня он пошёл сам. Ему очень хотелось ещё раз побывать там, где он познакомился с Дарьей. Конечно, он втайне надеялся,