LIBER (Юрий Домбровский)[2]
Появление в 1964 году в «Новом мире» «Хранителя древностей» было событием большим…
Сам автор был фигура, никому практически из читателей не известная, а из писателей – властителей литературных дум и завсегдатаев Дома литераторов мало кому лично знакомая. Ясно всем было только одно: это человек из той жизни – той, которая тогда еще привычно маркировалась цифрой 1937.
Под этим знаком проходило триумфальное обсуждение «Хранителя» в гостиной ЦДЛ. Автора в лицо никто не знал; однако среди присутствующих был пожилой импозантный человек с солидным портфелем, и как-то так сошлось, что именно ему выступавшие адресовали свои восторги. Народу набилось очень много, в дверь протискивались все новые люди, один был даже с кошелкой, в которой были книжки и бутылка кефира. Должно быть, как раз этот кефир особенно возмутил сидевшего рядом, он стал громким шепотом убеждать постороннего выйти: «Поймите, тут вам нечего делать, тут ра-бо-та-ют, обсуждают роман». «А мне интересно, как его обсуждают», – не сдавался тот. «С какой это стати вам может быть интересно?» «Как с какой? – весело удивился владелец кефира. – Роман-то я написал».
С авоськой или потертым портфелем, в задрипанном пальто, со всегда расстегнутым воротом рубашки, шаркающий, сутулящийся, без зубов (потерял там), но с буйным, никак не редевшим и, кажется, даже не седевшим с годами черным чубом надо лбом, с манерами, в которых демократическая нецеремонность более чем бывалого человека как-то загадочно припахивала несомненным аристократизмом, с гордой посадкой головы и лицом, то ли цыганским, то ли казачьим, он был красив и значителен, как состарившийся и трепанный в битвах орел; и выглядел, на первый взгляд, как истинный человек толпы, как первый встречный, в следующий момент – стоило на мгновение соприкоснуться с ним, – не оставлял сомнений, что перед тобой нечто необычайное: как будто сверкнул среди обтертой до круглой гальки дикий с нетронуто острыми углами алмаз.
Заголовок в приведенном тексте представлен двумя номинациями: HOMO LIBER (Человек свободный) и Юрий Домбровский. Очевидно, что они находятся в отношениях представления персонажа как темы (Юрий Домбровский) и его характеристики (человек свободный). Однако их расчленение – по-своему парцелляция с инверсией (ср.: Юрий Домбровский – человек свободный) перемещает смысловые акценты: собственно темой оказывается свободный человек (что в содержании проявит многозначность: качество человека и представление человека из той жизни, обозначенной 1937 годом). Имя собственное – Юрий Домбровский (в 1991 году это имя было хорошо известно благодаря только что опубликованным романам, не издававшимся до этого времени), благодаря использованному приему, становится своего рода эмблемой этого понятия. Оценка всегда предполагает того, кто ее дает: заголовок, таким образом, совмещает в себе две параллельно развиваемые темы –