target="_blank" rel="nofollow" href="#n_278" type="note">[278], штурмует несколько крепостей и получает орден Святого Александра Невского[279]. Звание генерал-лейтенанта присваивается ему в 1798 году уже Павлом I[280], который вообще имеет о нём высокое мнение. Так что боевые действия в Швейцарии были пятой военной компанией этого генерала. Судите сами, опытным он был или нет.
Генерал-лейтенант Александр Михайлович Римский-Корсаков (1753–1840)
Вот как характеризует личные качества Римского-Корсакова человек, хорошо его знавший: «Он искусен был во всех воинских упражнениях, сведущ в тактике и доказал то удовлетворительными опытами в войнах с турками и шведами в Финляндии. Недостаток пищи и сна он без труда переносил, и тело его и дух равно приобычны были к самым сильным напряжениям. Он, как главный полководец его, Суворов, имел истинное мужество, умение презирать не только опасности, но и оскорбления, и никак невозможно было ни поколебать, ни обмануть, ни устрашить твёрдое его праводушие»[281].
Но, с другой стороны, Римский-Корсаков был крайне недоверчив, заносчив, считал себя звездой, не очень-то прислушивался к мнению своих подчинённых и – что и сыграло с ним трагическую шутку – ни в грош не ставил иностранцев-военных, в том числе и французскую революционную армию, полагая своих противников вояками никудышными. В середине мая он заявил: «Меньше чем через месяц Массена́ будет со связанными руками и ногами отправлен в Санкт-Петербург»[282]. (А тут ещё эрцгерцог Карл разбивает в июне этого француза в ходе Первой битвы при Цюрихе.) Не было порядка и в штабе Римского-Корсакова: его подчинённые действовали зачастую так, как считали нужным[283], а не так, как было предписано. И мне бросилось в глаза ещё вот что. Несмотря на постоянные – и справедливые! – жалобы о том, что у него по сравнению с французами сил недостаточно даже с учётом австрийского корпуса и что если враг начнёт наступление, то «и Швейцарию оставлять мне будет должно»[284], Александр Михайлович накануне наступления, которого он так опасался, проявил просто удивительную беспечность. Он не мог не понимать, что Массена́ постарается расправиться с ним именно сейчас, когда Суворов идёт через Сен-Готард (да и сам Александр Васильевич предчувствовал это), но вот – поди ж ты! – бал.
Но была ли у нашего генерала возможность избежать разгрома? Разгрома – да, а вот поражения, я думаю, нет. Заблаговременно отступить от Цюриха ему запрещал приказ того же Суворова, которому он подчинялся. Более того, наш главнокомандующий, наоборот, приказывал наступать! Так что Римский-Корсаков оказался в своеобразной психологической западне собственной конструкции: вперёд идти до приближения фельдмаршала не решался, а назад отходить не имел права. И попался. (Хотя элементарной предосторожности никто не отменял!)
Массена́ начинает в пять утра. По условленному сигналу на воду быстро спускаются лодки, и французы устремляются к противоположному берегу. Принимается работать артиллерия – 20 орудий[285]. Наступление