даже не верилось, что мы с ней разные люди. Я чувствовала, когда было больно ей, а она плакала, когда страдала я – разве могли мы быть двумя разными людьми? Думаю, именно это заблуждение в конечном итоге сделало нас чужими друг другу, – Нуби говорила спокойно, будто не о себе. – При всем этом мы часто ругались и расставались. До сих пор помню, как она в первый раз сказала, что уходит. Я тогда похудела на десять килограмм за два месяца. Спать не могла, сердце стучало как бешеное. Через два месяца она вернулась. Конечно, мы плакали, жалели обо всем, что причинили друг другу, но этот момент длился совсем недолго. Это было как в постоянных сиквелах к фильму – мы то расставались, то снова сходились. Пусть основной сюжет и ничего, но в таком продолжении нет никакого смысла. Поэтому чем дальше, тем становилось хуже. Да и героиней в этом фильме я была совсем не важной.
Закончив рассказ, Нуби улыбнулась. Тусклый утренний свет скользнул по оконному стеклу и осветил ее лицо.
Очень скоро Игён познакомилась с бывшей девушкой Нуби. В тот день в баре ставили пьесу, написанную одной из участниц форума. Вечер открывала певица, исполнявшая авторские песни под гитару. На белую стену проектировались клипы с выступлениями других исполнительниц.
Игён помогала за барной стойкой.
В дверь вошла стройная девушка в белой рубашке. Расстегнутые верхние пуговицы подчеркивали длинную шею, запястье украшали серебряные часы. Она поставила сумку на стол и с равнодушным выражением лица подошла к Игён. Ее окутывал свежий аромат духов.
– Мне пива. Любого.
Игён открыла бутылку и поставила перед ней.
– Акко, привет! – она поздоровалась с хозяйкой бара и отошла в дальний угол.
– Это бывшая Нуби, Ынчжи. Нуби долго по ней убивалась. Они вроде даже не общаются, интересно, зачем она пришла? – вполголоса объяснила Акко.
Нуби даже не смотрела в ее сторону и будто бы была увлечена разговором с другими гостями. Ынчжи снова подошла к бару, попросила повторить пиво и села за барную стойку прямо напротив Игён.
– Ждете кого-то? – спросила Ынчжи.
– А вы?
– Вы все время смотрели на дверь, вот я и спросила.
– Девушку жду.
– Понятно.
Постановка длилась около часа. На дворе был две тысячи второй год, а действие пьесы происходило в две тысячи пятьдесят втором. Героини – встретившаяся еще подростками, но теперь пожилая пара – прожили вместе полвека, и сейчас, наконец, готовились к свадьбе и вспоминали прожитые вместе годы. В сценах, иллюстрировавших их прошлое, играли две молодые актрисы. Их одежда, макияж и манеры – все было подобрано так, что казалось, будто те пожилые женщины на самом деле когда-то были этими красивыми двадцатилетними девушками. Вместе с персонажами зрители смотрели фотографии и видеозаписи, сделанные парой в первый год их отношений.
Пьесу закрывала сцена, в которой пара в белых платьях шла за руки под свадебный марш. Зрители – около тридцати человек – бросали им под ноги цветы и долго аплодировали. Они шмыгали носами, но не могли отвести взглядов от актрис.