ленинградец, променявший бледное очарование Северной Пальмиры на сияющий город на холме – столицу мира.
Фамильярным жестом завзятого завсегдатая Карп подозвал официанта:
– Любезный! Для начала подайте – ка нам бутылочку Шабли, салат гран нисуаз и устриц…
– А Карасик шикует! – исподтишка изучая его, буркнула под нос мстительная Анжела, невзлюбившая Карпа с первой минуты.
– Затем, будьте добры, телятину по-бургундски, утиную ножку конфи и, конечно же, фуагра со смородиновым соусом…
– Эх, гулять так гулять! —, оживленно потирая руки, сказала Анжела. – Всего-то пара-тройка лишних килограммов!
– Вы знаете, латиноамериканки очень успешно борются с весом, они практикуют несколько раз в неделю ванны с морской солью, – тусклые глаза Карпа насмешливо блеснули.
Анжела звонко засмеялась:
– Не сыпьте мне соль на раны, особенно морскую…
В ожидании заказа они сидели за накрахмаленной до скрипа белой скатертью, потягивая вино из широких бокалов.
– Я дипломат. – Карп наклонил бокал, манерно держа его пухлой ручкой за тонкую ножку, любуясь прозрачной консистенцией и средней вязкостью изысканного напитка, производимого бургундской винодельческой компанией исключительно из винограда элитного сорта шардоне. – Дипломат высшего ранга.
Пригубив вино, он, смакуя, подержал его во рту, с наслаждением закатывая выпуклые рыбьи глаза. Максимально возбудив свои вкусовые рецепторы, Карп открыл клапан пищевода и, интеллигентно булькнув горлом, позволил божественному нектару беспрепятственно следовать к месту назначения. Помолчав, он в благоговении выдохнул:
– Отличное вино! А терпкость…
– Терпимая терпкость! – с усмешкой перебила его Анжелка.
– А какое послевкусие… – Карп поставил бокал и торопливо добавил:
– Нет, вы только не подумайте… Я вовсе не любитель, разве только по праздникам, исключительно для сосудов!
Анжела прищурила искусно подведенные красивые карие глаза:
– Чтобы братец Альцгеймер не заявился раньше времени?
– И сестрица деменция тоже, – улыбнулся он, демонстративно обращаясь только к Валентине, – работаю в Южной Америке, после отпуска уеду в Бразилию, где много-много диких обезьян, точнее, в Сан-Паулу, я назначен туда консулом…
Несмотря на некоторую гротескность усиленно создаваемого им образа, ее впечатлила печать аристократизма во всем его облике.
Правда, душка Карп, как потом оказалось, был с душком – сивушным…
Прошла зима, наступил тот лихорадочный весенний день, когда мужская половина страны, объятая коллективным безумием, берет приступом специализированные магазины, сметая с прилавков все, что произрастает и цветет в парниках и оранжереях, а то и в незащищенном грунте во всех уголках планеты, и в марте, когда только начинает таять снег, заботливо развозится по городам и весям для реализации втридорога