Он хватает меня за руку и увлекает в темноту. Вид у нас совершенно нелепый: я растрепанная, но в золотом обруче, босиком, в светлой мужской рубашке на голое тело и длинной полупрозрачной юбке с подвесками – они нелепо звенят на ходу. Женя в белых брюках, голый до пояса – он не носит маек. Мы несемся что есть силы по парковой аллее, ведущей на улицу Роз. Ужасно неудобно бегать без лифчика.
Несколько часов назад здесь было светло и солнечно. Мы шли по парковой аллее, держась за руки, и так светились, что нам улыбались прохожие. На мне было светлое элегантное платье с веселым летним узором. А возвращаемся в кромешной тьме. Я босая, в измятой длинной юбке и мужской рубашке, ноги мокрые от вечерней росы. Да еще и хромаю от усталости и дрожу от нервного напряжения, а тело ноет, будто меня долго били.
Тьма отступает в свете фонарей. Отсюда уже рукой подать до переулка Тамбыло. Я упрашиваю его остановиться хоть на минуту, перевести дух. Погони не видно, страха больше нет, мне смешно и радостно. Женя утирает пот со лба и рассматривает ссадины на руках, полученные в борьбе с дверью. Я заглядываю ему в глаза.
– Ну что, Женя? Понравился танец? Расскажи…
– Сейчас расскажу!
Он вдруг отвешивает мне звонкую оплеуху. Я хватаюсь за щеку:
– Ты что?!
Ответом мне служит другая оплеуха, от которой я теряю равновесие и падаю на мокрую траву. Мне ни капельки не обидно – эти пощечины всего лишь свидетельство нервного напряжения и страха за меня. Я пытаюсь встать, но он не позволяет мне подняться, и расстегивает брюки.
***
Дома я яростно терла себя мочалкой, смывая события этого вечера. А он не мог дождаться когда я выйду из ванной – открыл дверь, поднял мои руки над головой, насадил на себя прямо в душевой кабинке, под теплыми струями воды. После чего напоил меня горячим чаем, к разбитой губе приложил лед, уложил в кровать, укрыл и стал говорить.
Женя сказал, что все происшедшее – это слишком даже для Демонета. Он не помнит чтобы у него когда-нибудь так сносило крышу – не представлял, что может ударить женщину. Он понял все в момент, когда обычная музыка сменилась демонической, но было слишком поздно – в зале все потеряли головы. Страшно подумать, чем это все могло закончиться, если бы не удалось удрать. Кстати, у нас могут быть неприятности из-за нарушения общественного порядка, ведь это же не стриптиз-бар, где все законно и танцовщицы охраняются от возможных нападок, клуб «Демоник» – заведение другого типа. И еще он сказал, что там, в парке, это уже не любовь была. Похоть, вожделение – да, но не любовь. Это было право победителя на захваченную в бою персиянку. И это тоже – работа демонов. Смешно полагать, что казадоры устойчивы к воздействию демонов. И врачи болеют, и парикмахеры лысеют… Демоны всегда подсунут нужного человека и подходящую ситуацию. И за последствия он теперь не ручается. Он повторил это несколько раз! За последствия не ручается! Мне бы сразу встревожиться…
***
Утро солнечное и веселое, старенькое радио поет, похрипывая, и чайник на плите вот-вот засвистит. Я рассматриваю содержимое шкафа – он так плотно