народ травил поэта,
Душу травит тело-тать,
Но едины, странно это,
Их при жизни не разъять…
Так, истерзанный разладом,
Сотый раз встаю с колен —
Лишь познав утробу ада
Сознаешь, что дух не тлен.
Исида
У меня живет Исида,
Зверь загадочного вида —
Не котенок, не лягушка,
А неведома зверюшка.
Из волос – одни усищи.
Уши, носик и глазища,
Как у тех, что ростом мелки,
Из летающей тарелки.
По породе – египтянка,
По природе – марсианка.
Может сфинкс и кошка – просто
Неземного производства?
Биосфера и ноосфера
Осень неслышно подкралась —
Благословенные дни.
Сколько бы их ни осталось —
Все на учете они.
Вновь, как в оккультном кристалле,
Вижу былые года,
Все, что так грело в начале,
Все, что сияло тогда.
Кто я? Теперь уж не знаю,
Спрятан в своем естестве.
Как по былому ступаю
Вхруст по опавшей листве.
Дни шелестят под ногами,
Мне их понятен рассказ:
Жизнь превратил в оригами,
Где те фигурки сейчас? —
Ворох измятой бумаги,
Словно и эти листы.
Вспомните май, бедолаги,
Ваши кроватки пусты,
Даже и не наигрались…
Весь растеряв хлорофилл,
Вы на земле оказались
И превратились в настил,
Чтобы грядущей весною
В самом финале пути
Почва смогла перегноем
Лесу помочь расцвести.
Распорядилась природа,
Или Всевышний, как знать,
Каждому месяцу года
Что-то в копилку отдать…
Сам ли, кому-то ль в угоду,
Радостны дни иль плохи,
Долгую жизнь год из года
Я сочиняю стихи.
Может быть это химеры?
Или, на биты дробя,
Почва земной ноосферы
Их поглощает в себя?
Всяко бывает на свете,
(Исповедимы ль пути?)
Может и этой планете
Я помогу расцвести.
Ангел
Светлый мой ангел
Бросил меня,
Быстро растаял
В пламени дня.
В звездных чертогах
Гаснущий свет…
Ищущих много,
Выхода нет.
Где-то светает
Вяло, дремотно,
Утро вползает
Выцветшим фото,
Тусклая лампа
Гасит рассвет
В недрах серванта.
Выхода нет.
Ночь превратила
Белое в студень,
В небе светила
Нет и не будет,
Спрашивать нечего —
Знаешь ответ:
Ставка конечная,
Выхода нет.
С чувствами скудно —
Как-то