прекрасно понял все, что она хотела сказать. Однако в этот момент его разум рисовал совершенно другой образ этой женщины: он берет ее, прижав к стене в этой самой столовой, а она, сидя на его руках и обвив ногами его талию, стонет, выкрикивая от удовольствия его имя.
В следующее мгновение Урджин очень обрадовался тому, что никто из присутствующих не может прочесть его мысли. Необходимо было ответить на олманский выпад, поэтому он наклонился к ее уху и тихо прошептал:
– Такую радость, как сейчас, я давно не испытывал. Ведь у моей супруги нет тех качеств, которые я терпеть не могу в женщинах.
Эсту будто пронзило ударом молнии. В ужасе она отпрянула от него, и, неожиданно снова раскрасневшись, отступила на несколько шагов назад.
– Taihasuellе! – выкрикнула она и удалилась из столовой.
– Как она меня назвала? – обратился к Стефану Урджин.
– Кем-то вроде «незаконнорожденного». Да, это самый близкий термин, – пожал плечами Стефан.
– То есть «ублюдком», – засмеялся Урджин в ответ, да так, что кофе из кружки выплеснулся на пол. – Taihashuellе… Я запомню. А на каком это языке?
– Древнеолманском.
– А как на вашем языке будет «малышка»?
– «Малышка»? – Стефан даже поморщился.
– Да, «малышка».
Наследник Олмании, казалось, смутился, и это удивило всех присутствующих.
– Не знаю, почему мне так кажется, но думаю, вы не могли об этом знать.
– О чем знать? – не понял Урджин.
– Ну, конечно, вы никак не могли знать, что «малышка» на древнеолманском и есть Esta.
Все замолчали, немного потрясенные.
– То есть Esta означает «малышка»? – переспросил Урджин.
– Именно так. Только я не понял, зачем вы спросили об этом?
– Сам не знаю, – признался Урджин. – Ну ладно, вернемся к делам. Стефан, мы планировали вернуться на Доннару на этой неделе. Отсюда лететь три дня. Могу я узнать, когда вы с сестрой сможете покинуть Олманию?
– Вообще-то, сегодня вечером. Мы с сестрой будем на вашем корабле ровно в шесть. Все вещи доставят к этому часу.
– Очень рад это слышать.
Стефан молча встал из-за стола, поклонился присутствующим и направился к выходу.
– Спасибо за столь необычное утро, – усмехнулся он.
– Не за что, – хором ответили доннарийцы.
***
Три дня перелета тянулись крайне медленно. Эста старалась вообще не пересекаться с мужем, поэтому предпочитала не покидать каюту. Стефан, в отличие от сестры, прекрасно проводил время в компании новых родственников. Сейчас эти люди казались ему самыми открытыми и дружелюбными во Вселенной. Он составил свое собственное мнение о доннарийцах по поведению надменного императора этой планеты, который славился не только скверным характером, но и крайне неуважительным отношением к подданным. Всего Стефан мог ожидать от детей такого человека, кроме того, что они окажутся настолько непохожими на своего отца.
Сафелия буквально млела