я часто болею, а потому менее могу заниматься побочной работой, чем летом, и несмотря на это прилагаю часто большие усилия, совсем не соответствующие истинной композиции, я приложил маленький романс – как и почему – вы поймете из письма моего, приложенного к нотам; князь Лихновский вскоре напишет вам относительно моей оратории; он действительно, что в его положении, представляет редкий пример – один из преданнейших друзей моих и покровитель музы моей
всего лучшего, с истинным почтением
остаюсь вашим покорнейшим слугою Л. в. Бтхвн.
Март 1805 г.
Только вчера получил я ваше письмо, помеченное 30-м января, – я, конечно, принужден был справиться о причине такого запоздания и мне объяснили все в здешней почтовой конторе; теперь понятно, что письмо ничуть не было задержано, – в чем я могу при первом требовании получить письменное удостоверение. Хотя связь между содержанием вашего письма из Парижа и запоздание этого – мне совершенно понятно, тем не менее все эти выходки, вместе взятые, настолько унизительны для меня, что я не желаю даже говорить о них; ведь вам сообщили причину замедления. Ошибка в том, что мой брат неправильно указал время переписки. Гонорар далеко менее того, который я беру обыкновенно – Бетховен не занимается болтовнею и презирает все, что может получить помимо своего искусства и своих заслуг, – а поэтому пришлите обратно все мои рукописи, включая и романс – я не приму и не могу принять меньшего гонорара, только за обусловленный мною можете получить рукописи. Так как оратория уже отослана, то пусть она останется у вас пока вы ее поставите, последнее вам разрешается, если даже вы ее оставите не для себя, – после постановки можете ее мне прислать обратно и если тогда найдете для себя подходящим гонорар в 500 фл. по венскому курсу, – с условием таковую выпустить только в партитуре и оставить за мною право здесь в Вене издать фортепианное переложение, – то благоволите ответить. Между нами нет и никогда не было посредников, которые нарушили бы наше соглашение – нет, – помеха в самой природе вещей – которую я не могу и не хочу изменить.
Прощайте
Людвиг ван Бетховен.
Вена, 18 апреля 1805 г.
Я сам очень сожалею, что предназначенные для вас две рукописи до сих пор не высланы, неустранимые препятствия, а именно отсутствие переписчика в совершенстве знающего свое дело и усиленные занятия единственного моего копииста, которому я теперь принужден поручать такие рукописи, помешали мне и делают даже в эту минуту невозможным выполнить обещанное. Приму все меры и надеюсь в течение 4–6 недель непременно выслать. Вместе с тем прошу настоятельно, если ничто вам не помешает, немедленно приступить к печати уже гравированных пьес, чтобы симфония и две сонаты непременно через два месяца появились в свет. Задержка в появлении моих произведений уже не раз приносила значительный ущерб мне, как автору, и потому я твердо решил в будущем назначать срок и ни в коем случае от него не отступать. Что касается платы, то