перед бурей.
Все одеты в самую лучшую одежду. Начищенные сапоги, льняные рубашки, заколки, платья с тонкой вышивкой. Мы собирались как на праздник. И так и есть. По крайней мере, так должно быть. Но в очереди, где мы стоим, люди тревожно перешептываются друг с другом. В домах по краям площади открываются новые двери. Другие люди тоже рассыпают соль над порогом. Целительница натянула на окна гирлянды из розмарина и шалфея.
– Ты слышала? – говорит девушка, которая идет вдоль очереди с листом пергамента и ручкой в руках. У нее дубово-коричневая кожа и облако красивых кудрявых волос, которые она убирает с лица, прежде чем нерешительно взглянуть на стоящих рядом людей. Ее голос переходит на шепот:
– Лорд Сильванан здесь. Он сам пришел за десятиной.
– Лорд Сильванан?
Меня охватывает нервная дрожь.
– Здесь? Он никогда не приходит на день десятины.
Последний раз мы собирались здесь на десятину шесть лет назад, когда настала наша очередь платить ее Сильвананам – владельцам всей земли в долине. Тогда бояться было нечего.
Лорд, приехавший на день десятины, был старше Матери. Он был высоким и красивым, с аккуратно завязанными назад темными волосами. Он помог людям упаковать все свою телегу, чтобы доставить обратно в поместье. Потом он медленно прошел по площади и с благодарностью посмотрел на деревню. В уголках его глаз появились морщинки, когда он улыбнулся Ариену и мне, пробегавшим среди кучки детей.
Но теперь у нас новый лорд. Его сын. Потому что сразу после нашего последнего дня десятины умерла вся семья Сильванан. Все, кроме него, нового лорда.
Потому что он убил их.
Его родителей, его брата, всю его семью. Он топил их одного за другим в озере за их поместьем.
Говорят, что его отца нашли лежащим на берегу, бледным и неподвижным, как будто из него вылили всю кровь. Горло его матери запуталось в осоке, натянутой так сильно, что она оставила порезы на коже.
– Да. Возможно, он уже здесь.
Девушка делает паузу и оглядывает толпу вокруг нас, а затем проводит пальцами по груди.
– Моя деревня находится рядом с его поместьем. У нас там для него есть особое имя.
– Калатея?
Легко преодолевая расстояние, мужчина проходит сквозь толпу. У него такая же дубово-коричневая кожа и черты лица, хотя он собрал свои кудри в узел, все пряди до единой.
– Тея, что я тебе сказал?
– Заниматься списком и не отвлекаться.
Тея огорченно наклоняет голову. Она заглядывает в нашу корзину и быстро вычеркивает ручкой несколько строк на пергаменте.
– Извини, отец. Они были последними.
Он тяжело вздыхает.
– Тебе нужно было уже закончить, вместо того чтобы тратить время попусту. Нам еще нужно все подготовить все для доставки обратно в Лейкседж.
Он берет ее за руку и притягивает ближе к себе, его голос становится ниже:
– Я не хочу оставаться здесь дольше необходимого. Не хочу быть рядом с ним.
– Я