Бешеный сердечный ритм понемногу успокоился, но перед глазами упорно продолжали плясать разноцветные мушки. Ощущение направленного удара по затылку было до такой степени натуральным, что я инстинктивно схватилась за голову и попыталась нащупать внушительную шишку, но так как признаков физического воздействия навскидку не обнаружилось, похоже, меня сбила с ног мощная волна очередной панической атаки. Я подползла к окну, обеими руками вцепилась в подоконник и рывком приняла вертикальное положение, после чего к горлу сразу же подступила мерзкая тошнота, и я с трудом остановила неуправляемый рвотный позыв. В лицо резко ударил яркий свет уличного фонаря, я крепко зажмурилась, а когда снова отважилась поднять веки, передо мной на считаный миг предстал расплывчатый образ призрака, и я в бесчисленный раз отметила его удивительное, практически портретное сходство с Эйнаром. От неожиданности я неуклюже пошатнулась и с размаху впечаталась плечом в угол секретера. Острая боль заставила меня протяжно взвыть, и на мой дикий вопль предсказуемо сбежались испуганные родственники во главе с мамой, без лишней деликатности вломившейся в запертую комнату с таким решительным видом, что ее горящего взора не вынес даже мгновенно растворившийся в воздухе фантом.
–Рина, что случилось? – мама обвела комнату цепким взглядом, но при всем старании не увидела ничего подозрительного. Единственное, что, пожалуй, могло насторожить маму, так это явная безуминка в моих глазах, но в последний момент я оперативно отступила в тень.
–Все хорошо! – клятвенно заверила столпившуюся на пороге родню я, -разговаривала по телефону, увлеклась беседой и ударилась об угол. Не волнуйтесь, я в порядке. Закончу говорить и вернусь за стол.
–Ну, ладно, – выразительно цокнула языком мама, явно не очень впечатлившаяся моим объяснением, – ты сильно не задерживайся, а то мы уже торт собираемся резать.
–Нет-нет, всего каких-нибудь пару минут, – пообещала я, страстно мечтая побыстрей избавиться от нарушившей мое уединение делегации, но маму было не так-то просто обмануть, а моя деланная невозмутимость только добавила ей поводов для беспокойства. Однако, я принципиально не сдавала позиций, и мама вынуждена была неохотно удалиться восвояси.
Всё это время Стеша молча вслушивалась в отзвуки разворачивающихся событий и вновь напомнила о себе лишь когда вокруг меня вновь воцарилась тишина. Мне же, к своему вящем стыду, от волнения не удавалось вымолвить ни одного членораздельного слова, и я была только рада, что у Стеши оказались стальные нервы, даже в таких жутких обстоятельствах позволяющие ей сохранять относительное хладнокровие.
–Чё у вас там за сабантуй? – как бы невзначай поинтересовалась она, – тортиками балуетесь… Праздник, что ли, какой?
–Семейный ужин, – я имела полное право вообще не отчитываться перед Стешей, но всё равно зачем-то выкладывала правду и, как следствие, чувствовала себя при этом исключительно глупо. Я добровольно уступила ей инициативу в разговоре и главным