если будут давить, свалю, нахрен, из Штатов. У меня в Орбитал шейхи в доле. Перееду в Дубай.
– И много арабы дали?
– Я рассчитывал на двадцать миллиардов. С правителей собрал шестнадцать еще четыре предоставит один частный инвестор. Причем, что интересно, шейхи согласились дать деньги под бесприбыльную марсианскую программу. Ну а частный инвестор – конкретно под астероид.
– Не понимаю. Цена на нефть сейчас не на том уровне, чтобы деньгами разбрасываться. Положение у них в экономиках не то, что раньше. Какой им смысл тратить средства на твой Марс?
– Престиж. Слава. Почет и уважение. Национальная гордость. Это на Востоке очень много значит. Правители хотят, чтобы их флаги были на моих кораблях и на Марсе. Чтобы их принцы были в экипажах. Чтобы они имели монопольное право на телетрансляции у себя дома. Поэтому и раскошелились. Ну а сейчас, когда их капитал в Орбитал, они, конечно, получат свою долю. Неожиданный и очень приятный бонус. А частник, – Теон на секунду умолк, вспоминая свои ощущения от беседы с Мади. – Частник в проекте конкретно ради денег. Его Марс ни разу не интересует. Только ресурсы с астероида. Правда, тут тоже без восточных понтов не обошлось. Он хочет, чтобы астероид назвали его именем и чтобы в экипаже, который полетит к нему, был его племянник. Так что, как видишь, подвязки у меня в Заливе плотные. Если что, сверну, нахрен, здесь операции и переведу все туда. Построю космодром, десяток заводов. Налогов в Дубае почти нет. Бизнес-климат – один из лучших в мире. Напрягов, кроме дорогого алкоголя и полного запрета на травку и шлюх, никаких. Так что я вижу сплошные плюсы.
– Ты это брось, – недовольно повел плечами губернатор. – В Дубай он уедет. Мы тебя в Калифорнии в обиду не дадим. У меня самый богатый штат в Америке. Будь он отдельной страной, то входил бы в пятерку крупнейших экономик мира. Если начнут щемить в Вашингтоне, я возьму тебя и все твои компании под свою юрисдикцию. Федеральное устройство у нас еще никто не отменял, так что у меня достаточно полномочий.
– Биржа-то в Нью-Йорке. Работать не дадут.
– Так сделай IPO в Европе или в Азии. Я не сильный спец, но, думаю, это возможно. Тебе ведь без разницы, откуда деньги идут. А вот когда ты скажешь, что уходишь на другую биржу из-за того, что тебе, такому прогрессивному, не дает здесь работать кучка банкиров, тогда мы и навалимся на них всем весом. Я подниму Конгресс, общественное мнение, Белый дом. Как так? Такого красавца хотят задушить «жирные коты» с Уолл-Стрит. Да так, что самый богатый человек в мире может вывести свои активы и инновационные проекты из США. Какой сигнал это даст остальным? Думаю, полностью задавить Витмара и компанию не получится, но смягчить их позицию и найти устраивающий тебя компромисс мы сможем.
– Спасибо за поддержку, Ник, – миллиардер поднял бокал. – Буду благодарен.
– Я потом тебе о благодарности напомню, – хитро подмигнул Богарт. – Когда первое золото из твоего астероида окажется на рынке. Даже раньше, когда я на следующих выборах пойду